Во-первых, на самом деле три дня вежливых и деликатных опросов не дали ничего. Если собрать воедино показатели всех свидетелей, можно прийти к однозначному выводу, что Ричарда Акмана никто не убивал. Однако я видел его труп, и это противоречие надо было разрешать. Повторять пройденный путь, задавать те же вопросы (а они представлялись мне вполне разумными) и выслушивать те же ответы означало попусту терять время. Нужно было что-то менять, возможно, выводить подозреваемых из себя.
Во-вторых... во-вторых, Дикерсон мне просто не нравился.
Было в этом что-то иррациональное, что-то, идущее из глубины подсознания. Ведь этот престарелый джентльмен не сделал мне ничего плохого, и у меня не было никаких оснований считать его более явным подозреваемым, нежели коллеги по клубу.
При первом же взгляде на Дикерсона мне пришел на память бородатый глупый анекдот про сбежавшего сумасшедшего с приметами «лысый и лохматый». Дескать, как такое может быть? - Ну, ведь он же сумасшедший...
Безусловно, сумасшедшим Дикерсон не был. Но - бей меня, режь меня - он был лысым и лохматым. Действительно, длинную голову венчала круглая лысина, а над ушами во все стороны торчали неаккуратные пряди седоватых волос. Неужели состояние в миллиард кредитов недостаточно, чтобы позволить себе хорошего парикмахера?.. Само собой, вопрос риторический, а отрицательный ответ на него очевиден. Значит, Дикерсону просто наплевать на то, как он выглядит, в чем сквозит высокомерное презрение к мнению окружающих.
Вообще, у Дикерсона было лицо породистой лошади, только что изучившей квантовую механику, не понимающей, зачем, но явно гордой собой...
Так, стоп. Моя задача вывести из себя Филипа Дикерсона, а не Руслана Лозовского. Я принял из рук хозяина высокий бокал с темной жидкостью, украшенной сантиметровым слоем пены, и осторожно отхлебнул. Пиво было хорошим, но мне его, если честно, совсем не хотелось.
- Позвольте задать вам один вопрос, мистер Дикерсон, - сказал я.
Дикерсон, еще не успевший сесть в свое кресло, повернулся в мою сторону. Его улыбка выражала приятное удивление моей вежливостью.
- Конечно, офицер.
- Это вы убили Ричарда Акмана? - почтительно спросил я.
Как радостно наблюдать ощутимый эффект от своих слов! Описывать выражение лица Дикерсона я не возьмусь, я и Олдбридж - вот два счастливчика, которые видели это своими собственными глазами.
Серьезным усилием воли квази-миллиардер взял в себя в руки, не спеша, с показным достоинством уселся в кресло, закинув ногу за ногу, и проговорил, глядя куда-то в угол комнаты:
- Полагаю, мне следует связаться со своим адвокатом.
Я с пониманием покивал.
- Наверное, в вашем положении это будет наиболее верным решением, сэр. Я правильно понял, что признание вы будете делать только в его присутствии?
- Какое признание?! - взревел Дикерсон, вцепившись пальцами в подлокотник кресла.
- Чистосердечное, сэр, чистосердечное.
Дикерсон вскочил, сделал шаг вперед, постоял, совершая руками странные движения, затем вернулся в кресло, устроившись с максимально небрежным видом, который сумел изобразить.
- Смешно говорить о каком-либо признании, офицер. Разумеется, мне не в чем признаваться.
- Да? - я удивленно вскинул вверх брови. - А зачем вам тогда понадобился адвокат?
Дикерсон выдавил из себя холодную усмешку. Только губы предательски подрагивали.
- Для защиты от ваших возмутительных инсинуаций, сержант Лозовский!
Ну вот, а то «офицер, офицер». Отлично он запомнил и мое звание, и фамилию.
- Инси... инсу... Чего это? - я повернулся к Олдбриджу. - Было что-нибудь подобное, Стивен?
Олдбридж, судя по его отрешенному виду, находился сейчас где-то в параллельной Вселенной. Но, умница, смог ответить правильно.
- Нет, сержант. Вы всего лишь задали мистеру Дикерсону вопрос.
- Не просто вопрос, - подхватил я. - А самый естественный вопрос. Убили человека. Я хочу найти, кто это сделал. Как человек простой и прямодушный я первым делом спрашиваю у каждого: а не он ли убил. А вдруг кто признается? Какой тогда смысл в других вопросах?..
- Я не убивал!
- Вот видите! - я широко улыбнулся. - И адвокат не понадобился. Стивен, запиши: мистер Дикерсон не убивал. А кто тогда, сэр, не подскажете?
Дикерсон вжался спиной в кресло, опустил подбородок на грудь и зло смотрел на меня из-под неряшливых кустистых бровей.
- Какой-нибудь бродяга, вор, забредший на территорию поселка. Это должно быть очевидным для человека хоть с каплей мозгов!
Я, чуть приоткрыв рот, покивал, словно услышал весьма ценное откровение.
- Да, да, да, да... - Тут я резко тряхнул головой, отгоняя наваждение. - Но вы совершенно правильно заметили, это очевидно, если мозгов именно капля. А если этих капель хотя бы две, абсурдность вашей версии прямо-таки бросается в глаза.