— Облава, господа! — крикнул он. — Идёмте, я выведу вас через другой вход.
— Мы всё равно уже собирались идти, — кивнул Аргент и поднялся.
Марсель провёл их какими-то длинными коридорами и вскоре они оказались на улице, причём довольно далеко от входа в таверну «Сломанное колесо». На прощание Марк положил руку на плечо мальчика.
— Я благодарю тебя за помощь, малыш. Ты хороший парень и, может быть, тебе не место здесь? Когда я выпутаюсь из этой передряги, я могу забрать тебя отсюда.
— Благодарю, господин барон, — кивнул мальчик, — но папаше Пикару я обязан куда больше, чем вам. У него после смерти Марио остался только я. Скоро он начнёт стареть, и кто-то должен будет позаботиться о нём. Я не могу его бросить.
— Что ж, это твой выбор. Но будь осторожнее, мой милый. Я не хочу однажды увидеть тебя в тюрьме или на виселице.
— Мы живём по правилам, ваша светлость, и стараемся не нарушать законы королевства. Без особой необходимости. И помните, если вам снова будет нужна помощь, здесь вы можете на неё рассчитывать!
И улыбнувшись на прощание, он, как мышонок, юркнул в тёмный дверной проём, после чего дверь захлопнулась. Марк вздохнул и направился к Аргенту, который ждал его неподалёку. Он сделал несколько шагов, и вдруг ему показалось, что земля уходит у него из-под ног. Это было лишь мгновение, но он невольно пошатнулся и вытянул руку, чтоб опереться о ближайшую стену и его рука ушла в пустоту.
— Что с тобой? — спросил Аргент, внимательно глядя на него. — Тебе плохо?
— Слишком много вина и, возможно, потеря крови. Идём!
Они пошли дальше, и Марк с тревогой следил за собой. Каждый шаг теперь давался ему с трудом, словно на его ноги были надеты тяжёлые кандалы. А когда они, миновав тёмные окраины, вышли на более приличную улицу, где над дверями висели фонари, он заметил, что они выглядят как-то странно. Огни превратились в зыбкие звёзды с шестью лучами. На грудь словно легла тяжёлая холодная плита, мешая дышать.
— Что с тобой? — снова встревоженно спросил Аргент, подходя к нему.
— Это не вино, — тихо проговорил Марк. — И не в потере крови дело. Мне кажется, я отравлен.
— С чего бы это? Я ел и пил то же, что и ты! Если только… Может, это бальзам, которым я намазал твои раны. Некоторые люди не переносят его, хотя это случается довольно редко. Пойдём ко мне, я смою его и наложу другой.
Марк хотел возразить, но заметив шум в ушах и оценив охватившую его слабость, понял, что не сможет продолжить путь по городу в одиночку. Он вслед за Аргентом свернул на другую улицу и шёл как в тумане, с какой-то тоской прислушиваясь к этому шуму и поглядывая на странные шестиконечные звёзды, покачивающиеся в темноте. Бальзам? Нет, это не бальзам, это что-то совсем другое, что-то, что проникло в кровь и отравило его. Но когда? Даже после удара ножом он не чувствовал себя так плохо.
Время от времени он останавливался, чтоб сделать глубокий вдох, а потом, когда в голове немного прояснялось, шёл дальше. Он смутно видел стены домов, которые узнавал. Улица старой голубятни, на которой стоял дом Аргента, была уже не так далеко.
— Эй, сударь, — услышал он вдруг и посмотрел туда, откуда раздался грубый голос.
Там стояли два голодранца в поношенных куртках и скалили гнилые зубы в злобных ухмылках.
— Да он пьян! — сообщил другой. — Сударь, не подадите ли нам на бедность? Мы голодны и несчастны, и такой богатый и благородный господин, как вы, просто обязан оказать помощь ближнему!
Марк положил руку на эфес меча и вдруг понял, что у него не хватит сил вытащить его из ножен.
— Эй, Жано! Он угрожает нам мечом! — хохотнул первый.
— Это так скверно для настоящего рыцаря, грозить оружием беднякам! — раздалось сзади и, обернувшись, Марк увидел ещё троих.
Он тяжело вздохнул и отшатнулся к стене.
— Да он еле на ногах стоит! — женским голосом заявил тот, что стоял рядом с Жано и направился к нему.
Марк с трудом разглядел его черты и понял, что это одетая в мужскую одежду лохматая девица. Он снова глубоко вздохнул и, когда в глазах слегка прояснилось, взялся за рукоятку кинжала, чтоб вытащить его из ножен.
— Эй! — угрожающе крикнула девица, и в тот же миг была сбита с ног.
Аргент ударом ноги отшвырнул её прочь и встал перед Марком, закрывая его собой. В руке у него блеснул позолотой странный клинок, узкий у основания, расширяющийся, а затем резко сужающийся к острию. В другой руке у него были зажаты широкие ножны, по краям которых серебрилась металлическая окантовка. Именно этими ножнами он и отклонил от себя первый удар того, кого назвали Жано, после чего взмахнул своим странным мечом и полоснул им наискосок по животу и груди разбойника. После этого, не прерывая движения, он легко повернулся вокруг своей оси и, снова подняв меч, одним ударом распорол животы двум кинувшимся на него грабителям. Ещё один испуганно замер и тут же был сражён таким же скользящим ударом. Не прошло и минуты, как четверо бандитов уже неподвижно лежали на мостовой или корчились в предсмертной агонии, и из их длинных и глубоких ран хлестала кровь. Аргент замер, держа остриё своего меча у шеи девицы.