Наконец электричка подползла к вокзалу. Через пару минут они уже были в метро, затем короткая пересадка на «Проспекте Мира» и шесть долгих перегонов до станции «Бабушкинская».
А что мы им скажем, если они уже легли спать? Неудобно их будить, они же нам совсем чужие люди, — снова заканючил Ромка.
А мы сейчас вычислим, куда выходят их окна, и проверим, горит у них свет или нет.
Свет горел. Ромка облегченно вздохнул, значит, можно зайти.
Дверь им открыли не сразу. Ромке казалось, что у него сейчас сердце выскочит из груди. Почему они медлят? Что они там так долго делают? Он оглянулся на Артема, словно тот мог слышать его беззвучные вопросы. Артем был бледен, а глаза его блестели от волнения.
Наконец в коридоре послышались шаги, и кто-то посмотрел в дверной «глазок». Дверь распахнулась.
— Заходите, — усталым голосом произнесла Дарья Кирилловна. — Длинный сегодня день получился.
Она пошла вперед. Ребята, стараясь не отставать, — за ней. Ромка даже попытался ее опередить. Он все надеялся, что вот-вот и все разрешится. Может быть, Лешка здесь? Ну, мало ли зачем ей мог понадобиться этот Андрей. Может быть, она в него влюбилась? Он даже был готов пожертвовать чувствами собственного друга, о которых давно догадался, только бы с его сестрой было все в порядке., Он умудрился первым влететь в гостиную, и ему навстречу поднялся пожилой, седовласый, элегантно одетый мужчина.
— Познакомьтесь, это Жан-Жак, — сказала Дарья Кирилловна таким будничным тоном, что можно было подумать, что он захо дил к ней на огонек чуть не каждый день, а не появился здесь впервые, и что они не виделись Друг с другом чуть ли не пятьдесят лет.
Ромка без всякого удивления кивнул и разочарованно огляделся по сторонам.
А… Лешка?
Да, Андрюша нам сказал, что девочка пропала, — грустным голосом сказала Дарья Кирилловна.
А мы думали… Нам больше некуда идти… В милицию еще рано обращаться. Дамы и не хотим. Но и ждать мы не можем. И потом… А вдруг она тоже у него?
Во-первых, садитесь, — приказала Дарья Кирилловна. — Сейчас будем все вместе думать, что делать дальше. Жан-Жак ведь тоже; не так просто приехал.
Несмотря на жуткое волнение, Артему стало неловко оттого, что они выказывают полное равнодушие гостю из Франции. Он решил исправить положение и подошел к французу.
— А вы… давно приехали?
— Сорок минут назад, — ответила за Жан-Жака Дарья Кирилловна. — Он сам решил отыскать Риточку.
— Я с утра привлеку самых лучших детективов, — сказал француз. Голос у него был густой и приятный, с небольшим акцентом, они будут действовать незаметно, преступник о них не догадается.
— А вы знаете, где они находятся, эти детективы? — спросил Артем. Жан-Жак кивнул.
— Знаю. Я еще в Париже навел справки.
Он взглянул на убитого горем Ромку и сказал: — Пока моя мама была жива, мы с ней говорили по-русски.
Тот понимающе кивнул и, запинаясь, спросил, теряя последнюю надежду:
А сейчас? Сейчас вы ничего не будете делать?
Вы знаете сколько сейчас времени? Почти час ночи, — устало сказала Дарья Кирилловна. — Как вас из дому-то отпустили?
Артем махнул рукой.
— Надеемся, там никто не заметит, что нас нет. Но мы убежали из поселка не просто так. Мы без дела сидеть не будем. Андрей ты дозвонился Сергею? — кинулся он к вошедшему в комнату молодому человеку.
— Нет, пока не дозвонился.
— Так, может быть, ты ему снова сейчас позвонишь? Я понимаю, что уже поздно, но это необходимо, ты пойми.
— Ну хорошо, сейчас позвоню. Вы думаете, я сам не переживаю за девочку? Но уверяю вас, он ничего нового нам не скажет.
Внезапно телефон резко зазвонил, и Андрей тут же кинулся к нему.
—. Ну да, я. Много раз. Легок на помине. Это Серега, — оторвавшись от трубки, сказал он. — А ты где? Едешь домой? Может быть, к нам по дороге заскочишь? Ничего, завтра суббота, выспишься. А мы не спим. Когда ляжем? — Андрей оглядел собравшуюся в комнате компанию. — Понятия не имею. — Он положил трубку и пояснил ребятам — Серега был в кафе со своей подругой, потом домой позвонил, ему отец и сказал, что я его разыскиваю. А он сейчас где-то в нашем районе находится, так что ему нетрудно будет к нам подскочить.
Любая зацепка важна, — сказал Ромка, как бы оправдываясь, и подошел поближе к Жан-Жаку. — А… а… — Он не мог сообразить, как обратиться к этому пожилому иностранцу. — А он, ну, тот, знает, что вы в Москве? Тот, кто похитил Маргариту Павловну?
Называй меня просто по имени, — понял Жан-Жак его затруднения и покачал головой. — У меня с собой сотовый. Номер его я уже здесь в Москве согласовал. Кстати, ваш юный друг, Вениамин, мне уже звонил. Но что я в Москве, пока никто не знает. Кроме присутствующих, разумеется.
Про Веньку мы знаем. А этот?
А этот по ночам не звонит. Он выбирает Либо утро, либо день. Но чаще всего звонит часов в одиннадцать утра.
Ну да, если он звонит из телефона-автомата, то так ему удобнее, — сказал Артем.
Ромка хотел спросить иностранца про клад, но передумал. Какая теперь разница, где он находится, если Лешка пропала.
А Жан-Жак продолжал рассуждать о похитителе.
— Судя по голосу, это человек неуравновешенный и какой-то несчастный. Вы не поверите, но его иногда даже жалко становится, да-да, — развел руками француз. — Если своим поступком он вызывает к себе ненависть, то словами, представьте себе, нет. Он оправдывает похищение Риточки своей несчастной жизнью, без конца говорит о каком-то шансе, который наконец предоставила ему судьба. О том, что мечтает начать новую, достойную жизнь.
Заполучив сокровища, конечно, — дополнил Артем.
Он? Достойную? — удивилась Дарья Кирилловна.
Чокнутый, наверное, — покачал головой Ромка. — Но если это он еще и нашу Лешку похитил, я его сам убью.
Артем мрачно кивнул, соглашаясь с другом.
Их разговор прервал звонок в дверь. Андрей кинулся открывать. На пороге появился симпатичный высокий парень в светлом костюме. Он выглядел старше Андрея и казался очень озабоченным;
— Добрый вечер. Вернее, уже и не вечер даже — ночь на дворе. Что случилось? — спросил он, оглядывая разновозрастную встревоженную компанию.
Серега, вспомни, как мы ездили в Медовку брать интервью у вдовы профессора Балалейкина, — начал Андрей.
Ну, вспомнил. Давай ближе к делу, — попросил его друг, поглядывая на часы.
— Да ты сядь, — подвинула ему стул Дарья Кирилловна.
Вообще-то мне домой пора, — сказал он, но все-таки сел. Снова взглянул на часы, затем на Андрея: — Я тебя слушаю.
Так вот, — продолжал тот. — А теперь вспомни, кому ты говорил о том, что Маргарита Павловна Балалейкина, у которой мы брали интервью, и Рита Колосова, которую разыскивает некий месье Жан-Жак из Парижа — а вот и он, кстати, — Андрей указал на француза, — одно и то же лицо?
— Ты говоришь про объявление, которое было в нашей газете?
— Разумеется. Так говорил кому-нибудь об этом?
Сергей недоуменно посмотрел на людей, взиравших на него с большим вниманием.
Да никому. Помнится, ты мне действительно что-то подобное рассказывал, да только я сразу все это из головы выкинул. Мне не до того было, рам знаешь. Может быть, ты еще кому-нибудь об этом рассказал? Вроде бы тебя самого это куда больше волновало. А какая вообще разница: говорил — не говорил?
Большая. Из-за этого люди пропали. Исчезли Маргарита Павловна и Оля, девочка, которая у нее тогда была. Сейчас мне некогда тебе об этом подробно рассказывать, потом всё узнаешь. Значит, ты совсем ничего но можешь вспомнить?
Если это так серьезно, то ты лучше сам подумай, жому ты еще мог об этом брякнуть.
С кем, например, ты обедал в редакции в тот день?