— В аптеке на Крисволд–авеню. Поезжайте, пока не увидите огни. Я буду ждать перед входом.
Мейсон с трудом обретал трезвость мыслей.
— Минуточку. Мне не первый раз звонят по такому поводу. Уже несколько раз меня пытались вытянуть ночью из дома. Я должен быть уверен, что вы не пытаетесь сыграть со мной какую–нибудь шутку.
— О, не будьте таким подозрительным, — прозвучало с другого конца линии. — Приезжайте быстрей. Я же говорю, что это очень важно. Разве вы не узнаете мой голос?
— Хорошо, хорошо, — согласился Мейсон спокойно. — Я все понимаю. Скажите, под каким именем вы первый раз ко мне пришли?
— Гриффин, — истерически крикнула она.
— Хорошо, сейчас приеду.
Он быстро оделся, сунул револьвер в задний карман брюк, надел плащ, шляпу, погасил свет и вышел. Машина стояла с гараже. Он включил зажигание и выехал на улицу, не дожидаясь, когда двигатель прогреется.
Машина дергалась и чихала, пока ехала до угла. Дождь барабанил по крыше. Наконец машина стала двигаться ровнее, и Мейсон нажал на газ. Машина мчалась по залитой дождем улице, в свете фар Мейсон видел нескончаемые потоки воды, струящиеся с неба. Он повернул направо на Крисволд–авеню и проехал еще около полутора миль, прежде чем увидел огни.
Женщина стояла перед аптекой. На ней был плащ, но голова была открыта, несмотря на проливной дождь. Вода стекала по волосам. Мейсон подъехал и остановил машину.
— Я думала, что вы никогда не приедете, — сказала она, когда он открыл дверку.
Когда она уселась, Мейсон увидел, что на ней вечернее платье, атласные туфельки и мужской плащ. Все было насквозь мокрым, вода стекала на пол машины.
— Что случилось? — спросил он.
Она повернула к нему бледное мокрое лицо.
— Поезжайте к дому, быстрей!
45
— Но что случилось?
— Мой муж убит, — воскликнула она.
Мейсон включил свет.
— Для чего вы это делаете? — закричала женщина.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Прошу вас мне все рассказать, — спокойно сказал он.
— Когда вы наконец поедете?
— Сразу же, как только буду знать факты.
— Мы должны быть там раньше полиции!
— Можно узнать почему?
— Должны!
Мейсон покачал головой.
— Мы не будем разговаривать с полицией до тех пор, пока я не буду все точно знать.
— Ох, — воскликнула она, — это ужасно!
— Кто его убил?
— Не знаю.
— А что вы знаете?
— Вы погасите этот чертов свет?
— Сразу же, как только вы расскажете мне, что произошло.
— Зачем он вам нужен?
— Чтобы лучше видеть вас, моя дорогая.
Она взглянула на его хмурое лицо и неохотно заговорила:
— Я не знаю точно, что произошло. Это, наверное, был кто–то, кого он шантажировал. Я услышала наверху голоса, они ссорились. И я подошла к лестнице, чтобы подслушать.
— Вы слышали, о чем шел разговор?
— Нет, только повышенные голоса. Время от времени до меня долетало какое–нибудь слово. Мой муж говорил тем своим холодным, саркастическим тоном, как всегда, когда он злой и готов вцепиться кому–нибудь в физиономию. Тот, другой, говорил повышенным тоном, но не кричал. Он все время возражал моему мужу.
— И что дальше?
— Я тихонько поднялась наверх. Хотела подслушать, о чем они говорят.
Она замолчала и перевела дух.
— И что же дальше? — настаивал Мейсон. — Говорите.
— Я услышала выстрел и грохот падающего тела.
— Только один выстрел?
— Один, и этот грохот. Ох, это было ужасно! Весь дом вздрогнул.
— Ну хорошо, и что вы сделали?
— Убежала. Я была страшно напугана.
— Куда вы убежали?
— В свою комнату.
— Кто–нибудь вас видел?
46
— Вроде нет.
— И что дальше?
— Подождала немного.
— Вы слышали что–нибудь еще?
— Да. Этот человек сбежал по лестнице и вышел из дома.
— Хорошо, — сказал Мейсон, — и что дальше?
— Я решила зайти к Джорджу, посмотреть, можно ли ему помочь. Пошла наверх. Он был в кабинете, лежал на полу мертвый. Перед этим он, видимо, купался, потому что на нем был только халат.
— Где именно он лежал? — расспрашивал Мейсон.
— Не будьте же таким дьявольски мелочным! Я не могу вспомнить. Где–то недалеко от ванной комнаты. Он, наверное, только что вышел из ванной, когда начался скандал.
— Откуда вы знаете, что он был мертвый?
— Это было видно. То есть я подумала, что он мертвый, но, может быть, это и не так. Поедемте быстрей, вы должны мне помочь. Если он жив, то все в порядке. А если мертв, тогда мы влипли.