Мейсон спрятал отчет в карман и начал барабанить пальцами по подоконнику.
— Вы действуете мне на нервы, — сказала Ева Белтер. — Может быть, вы все–таки скажете, что это значит?
— Я уже сказал вам.
— Что это за бумаги?
— Это мои служебные дела.
— Какие дела?
Мейсон засмеялся.
— Вы считаете, что раз я веду ваши дела, то должен держать перед вами отчет о делах своих остальных клиентов?
Она недовольно посмотрела на него.
— Вы ужасный человек.
Он пожал плечами, не переставая барабанить пальцами по подоконнику. Раздался стук в дверь.
— Войдите, — пригласил он.
В открывшейся двери появилась Делла Стрит, которая на мгновенье застыла, увидев сидящую на кровати Еву Белтер.
— Хорошо, что вы пришли, Делла, — приветствовал ее Мейсон. — Я хочу на всякий случай приготовить целый комплект документов. Мы должны иметь готовое прошение о назначении распорядителя наследством, протест против признания действительным завещания, прошение о назначении Евы Белтер специальным распорядителем
92
одновременно с доверенностью. Затем потребуются заверенные копии решения о назначении специального распорядителся для вручения заинтересованным сторонам.
— Вы хотите это сейчас продиктовать? — холодно спросила Делла.
— Да. Но я бы хотел сначала позавтракать.
Он подошел к телефону и заказал в номер завтрак.
Делла Стрит посмотрела на Еву Белтер.
— Будьте любезны, мне нужен столик.
Ева Белтер подняла брови, затем сняла со столика рюмку жестом дамы, которая подбирает юбку, чтобы не испачкаться о бродягу, встреченного на улице. Мейсон поднял бутылку с имбирным пивом, ведерко со льдом и вытер столик влажной салфеткой, которой было обернуто ведерко. Затем он переставил столик на середину комнаты, а Делла придвинула себе кресло. Она положила ногу на ногу, раскрыла блокнот, уже лежавший на столике, и взяла в руку карандаш.
Мейсон быстро диктовал в течение двадцати минут до тех пор, пока не принесли завтрак. Ели все трое с аппетитом, хотя и в полном молчании. Ева Белтер старалась держаться, как госпожа, которая снизошла до того, чтобы позавтракать за одним столом с прислугой.
По окончании завтрака Мейсон велел унести посуду и вернулся к диктовке. К половине десятого все было закончено.
— Возвращайтесь в контору и перепечатайте это, чтобы я мог подписать, — сказал он Делле. — Только проследите, чтобы никто не увидел, что вы делаете. Лучше запритесь на ключ. Для прошения можете использовать бланк.
— Хорошо. Мне нужно сказать вам несколько слов наедине.
Ева Белтер презрительно фыркнула.
— Не обращайте на нее внимания, — бросил Мейсон. — Она уже уходит.
— О нет, — запротестовала Ева Белтер.
— Да, вы уходите. И немедленно. Мне были нужны от вас различные данные для этих документов. Теперь вы отнесете завещание, а после полудня зайдете в контору подписать прошение. Только держите язык за зубами. Рано или поздно репортеры настигнут вас и будут требовать интервью. Вы должны использовать все свое обаянние, вы должны выглядеть потрясенной и сломленной ужасным ударом, который на вас обрушился. Вы будете не в состоянии дать никакого сенсационного интервью, и надо, чтобы они поверили, что вы безутешны в своем горе. Как только какой–нибудь фоторепортер направит в вашу сторону фотоаппарат, вы немедленно должны начать лить слезы, но при этом не забывать в выгодном ракурсе демонстрировать свою фигуру и ножки. Ну, вы меня понимаете.
— Какой вы вульгарный, — выдавила она ледяным тоном.
93
— Зато деловой. И бросьте эти свои штучки. Вы же знаете, что они на меня не действуют.
Она с достоинством надела плащ и шляпку.
— Каждый раз, когда я начинаю проникаться к вам доверием, — сказала она, направляясь к выходу, — вам обязательно нужно все испортить.
Не говоря ни слова, он открыл перед ней дверь, проводил ее низким поклоном и закрыл дверь снова. Потом подошел к Делле Стрит.
— Что случилось, Делла?
Она достала спрятанный на груди конверт.
— Это принес посыльный.
— Что это?
— Деньги.
Он открыл конверт. В нем были два чека на тысячу долларов каждый. Осталось вписать только имя получателя. К чекам была приложена карточка, в спешке написанная карандашом и подписанная инициалами Г. Б. Мейсон взял карточку и прочитал:
«Считаю, что мне лучше исчезнуть на определенное время. Не позволяйте им втянуть меня в это дело. Я заплачу любые деньги, только спасите меня!»