Улеглась я на тёплой гальке, глаза закрыла. Слышу — договариваются ребята восьмого отряда поработать сегодня на строительстве новой спортивной площадки. Да что они все — с ума сошли? А отдыхать когда же? Нет, не нравится мне в этом отряде. Скорей бы наши возвращались. Наверное, устали, бедненькие…
А они приехали такие весёлые, загорелые и привезли с собой столько слив, что хватило весь лагерь угостить. Это колхоз премировал их за хорошую работу. Да ещё и пожалели меня.
— Эх, — говорят, — не умеешь ты, Ира, отдыхать!
Это я-то не умею! Уж, по-моему, они могли бы у меня поучиться, — пожала плечами Ира. — Так наотдыхалась — до самой зелёной скуки. Попросила родителей, чтоб забрали меня пораньше! Уезжаю вот. Счастливо вам тут потрудиться!
Страшная сказка
После отбоя ребята девятого отряда, лёжа в постелях, потихоньку рассказывали друг другу сказки. Они сами их сочиняли. Настала Петина очередь.
— Сказка называется — «Приключения весельчака», — объявил Петя. — Жил-был на свете один весельчак…
А Миша был с Петей в ссоре. И захотелось ему Пете какую-нибудь вредность устроить. Вот он и придумал — какую. «Погодите, голубчики, — думал Миша, — сейчас я вам сочиню сказочку! Стр-р-раш-ную пре-стр-р-рашную!..» И ему казалось, что эти слова не он сам мысленно произносит, а свирепый тигр рычит в глухих зарослях.
Чтобы не слышать Петиной смешной сказки, Миша сунул голову под подушку и сверху ещё одеяло натянул. Теперь его окружила кромешная тьма, в которой обычно и происходят самые страшные и ужасные случаи. Но страшная сказка придумывалась туго. «Ничего, — успокаивал себя Миша, — главное — терпение, главное — мозги настроить». И, настраивая мозги, он тихо завывал под подушкой зверским голосом и даже разок для острастки укусил сам себя за палец. В одном из самых потрясающих эпизодов сказки, когда злой колдун Мёртвая Голова, превратившись в саблезубого носорога, напал на доблестного космонавта Твердорукова, Миша вынырнул из-под подушки подышать. По спине у него уже ползали мурашки, а это означало, что сказка начинает достигать нужного уровня жуткости. Ребята лежали, уткнувшись в подушки, и тряслись. «Вот как им страшно! — изумился Миша. — А ведь я ещё не начал рассказывать. Телепатия, что ли?» Но оказалось, это Петя рассмешил всех до слёз. И когда Миша понял свою ошибку, он так разозлился, что немедленно снова забрался в кромешную тьму и стал додумывать страшную сказку с ещё более кошмарными подробностями.
На этот раз он не вылезал из-под подушки долго. Петина сказка давно кончилась, и ребята заснули. Один только Костик не спал. Он от смеха начал икать и теперь никак не мог остановиться. Костик вышел попить воды, а вернувшись, услышал в палате странные звуки — что-то вроде азбуки Морзе. Он прислушался и спросил:
— Миш, чем это ты стучишь?
— Зз-з-зубами, — донеслось с Мишиной кровати. — Мне ст-т-трашно!..
Не рой другому яму — сам в неё попадёшь!
Нет вопросов!
Кто у нас в отряде самый активный, самый деятельный? Ну, конечно, Шурик. Это вам любой скажет. Отряду поручили диспут подготовить — Шурик первым вызвался:
— Давайте я плакаты к диспуту нарисую, сцену в клубе оформлю. Не хочу хвастать, но у меня это здорово получается! — Все, понятно, обрадовались:
— Надеемся на тебя, Шурик!
— Нет вопросов! Не подведу! — заверил он.
Но почему-то ни одного плаката так и не сделал.
— Извините, что я не выполнил обещания, — сказал после диспута Шурик. — Ужасно занят был: дал слово подготовиться к смотру художественной самодеятельности. Приходите завтра смотреть. Ничего подобного вы нигде не увидите. Танец века! Нет вопросов!
Когда мы с ребятами торопились на концерт самодеятельности, то увидели двоих мальчиков из другого отряда. Они сидели на скамейке и явно кого-то поджидали.
— Простите, вы не видели Шурика? — обратились ко мне мальчики. — Он обещал нам показать приёмы самбо. Мы ждём уже больше часа. Волнуемся. Не случилось ли чего?
— Пойдёмте с нами, — ответил А. — Сейчас в клубе Шурик покажет танец века. Ничего подобного мы нигде не увидим.
И… не увидели. Ни танца, ни Шурика.
Встревоженные, мы стали разыскивать Шурика по всему лагерю. Наконец нашли. Он сидел один в беседке у пляжа.
