— Что вы хотите? — донесся из глубины комнаты женский голос.
Чу Ки сделал знак дочери, и она вежлив» ответила:
— Мне бы хотелось с вами поговорить.
С трудом ворочая языком, женщина грубо выкрикнула:
— Я накачалась и ни с кем не желаю говорить. Убирайтесь!
— Я по поводу регистрационной книги, — настаивала Соу Ха, подчеркивая китайский акцент. — Я не могу разобрать имя, оно написано нечетко, и у нас могут возникнуть проблемы с полицией.
— Браун, понятно?
— Но вы должны написать имя собственной рукой, иначе у нас будут неприятности.
— У вас журнал с собой?
— Да.
За дверью послышались шаги, затем щелкнул замок и дверь приоткрылась. Клейн тотчас просунул в образовавшуюся щель ногу.
— В чем дело? Что это значит? — спросила женщина.
Клейн отодвинул ее в сторону и вошел в комнату в сопровождении Чу Ки и Соу Ха.
Посередине комнаты стояла женщина, босая, в одной комбинации. Ее белокурые волосы были растрепаны, к нижней губе прилипла сигарета.
На комоде перед мутным зеркалом стояла наполовину опорожненная бутылка джина, на полу, возле комода, — еще одна пустая бутылка.
— Видите ли, — объяснила женщина, — время от времени мне нравится побыть наедине с джином, но это не устраивает моего мужа… Но я уплатила за номер… Когда я прикончу эту бутыль и хорошо посплю, я вернусь к посуде и глажке… Так что вам нужно?
Клейн обратил внимание на то, что запах джина был свежим. Обычно закоренелые пьяницы пахнут иначе.
— Весьма сожалею, миссис Таонон, — сказал он, — но вы напрасно разыгрываете перед нами эту комедию.
Во взгляде блондинки вспыхнула тревога. — Не стоит изображать из себя пьянчужку, давайте лучше перейдем сразу к серьезным вещам.
Она смерила Клейна недоверчивым взглядом, затем перевела хитрый и оценивающий взгляд на Чу Ки и Соу Ха.
Внезапно она повернулась, подошла к стенному шкафу, достала из него свое платье, надела его, открыла ящик комода, взяла чулки и туфли из крокодиловой кожи. Несколько взмахов щеткой по волосам окончательно превратили жалкую пьянчужку в элегантную и опасную женщину.
— Садитесь, пожалуйста, — предложила она. — Единственное, что я гарантирую, — это то, что здесь нет клопов, а в остальном… Джентльмены на кровать, а леди в кресло… Стул поломан… Так что вы хотели?
— От кого вы скрываетесь?
— Может быть, от людей, задающих много вопросов.
— Почему вы от них скрываетесь?
— Потому что я устала отвечать на их вопросы.
— Какие это вопросы?
— Например, ваши. Вы даже не представились и не объяснили мне, по какому праву позволяете себе допрашивать меня.
Несмотря на вызывающий тон, она была внутренне спокойна и уверена в себе.
— Меня зовут Терри Клейн, и я знаю вашего мужа.
— Так это вы Терри Клейн?
— Да.
— А кто эти люди?
— Мои друзья.
— А почему я должна отвечать на ваши вопросы?
— Потому что я вам их задаю и потому что у вас нет выбора. Если вы откажетесь отвечать мне, я буду вынужден пригласить сюда инспектора Мэллоу, и вам придется отвечать на его вопросы.
Объяснение оказалось убедительным.
— Хорошо… Я вас слушаю.
— Итак, почему вы скрываетесь?
— Потому что боюсь.
— Чего?
— Много чего.
— А кого?
— Может быть, моего мужа.
— Чем же вы вызвали его гнев, что теперь боитесь его?
— Ничем.
— Где он сейчас?
— Вам лучше знать.
— Где вы были прошлой ночью?
— Я искала одного человека.
— Кого? Мужа?
— Пусть будет так…
— И где вы его искали?
— О, там и сям…
Клейн вздохнул.
— Так мы далеко не уйдем. Придется сдать вас полиции.
Во взгляде женщины снова появилась тревога.
— Скажите мне конкретно, что вы хотите узнать, и я вам отвечу.
— Вы знаете Эдварда Гарольда?
Она секунду колебалась, прежде чем ответить:
— Да, знаю.
— Вчера вечером вы ездили за ним. Вас отправил туда муж?
— Почему вы решили, что вчера вечером я ездила за ним?
— Вас видела хозяйка бара.
— Занятно!
— Вы скрываетесь от мужа или от полиции?
Она посмотрела Клейну прямо в глаза.
— Хорошо. Если вы хотите все знать, то вот факты. Эдвард Гарольд мне безразличен, но он друг моего мужа. Мы были очень огорчены его арестом, и я лично очень обрадовалась, когда он бежал. — Миссис Таонон пожала плечами и продолжала: — Но в другом вопросе мы с мужем не очень… Речь идет о компаньоне мужа… он влюблен в меня и хочет объясниться с Рикардо… Что касается меня, то я здесь совершенно ни при чем, я не давала ему никакого повода. Рикардо бывает временами страшно ревнив, и я не знаю, что он мог сделать. Я знаю только, что он исчез. Я тоже решила исчезнуть на время и подождать развития событий. Я боюсь…
— Кто этот компаньон? Невис?
— Что за мысль!
— Значит, Глостер?
— Нетрудно догадаться.
— Ваш муж, — продолжал Клейн, — застраховал свою жизнь на очень крупную сумму. В случае его смерти вы получаете по страховке. Так вот, он умер.
При этих словах миссис Таонон съежилась:
— Рикардо мертв?
— Вы этого не знали?
— Если вы это знаете, то вы должны в таком случае знать, почему мы скрывались.
— У вас был один мотив?
— Да. Он мне позвонил и сказал, чтобы я исчезла.
— Потому что он убил Глостера?
Она ответила вопросом на его вопрос:
— Вы уверены, что Рикардо мертв?
— Мне дал это понять инспектор Мэллоу, но я не знаю никаких подробностей.
— Когда он умер?
— Не знаю.
Она несколько минут молча смотрела на Терри, затем неожиданно сказала:
— Это меняет дело. Идемте отсюда.
— Куда?
— Домой.
— Вас не очень удручает известие о смерти мужа, — заметил Клейн.
— Мне показалось, что вы умный человек, — сказала она пренебрежительным тоном. — Вам хорошо известно, что слезы еще никого не оживили. Как раз рыдающие и вопящие женщины чаще всего и разыгрывают комедию. Я знаю, что я чувствую, а это главное.
— В глазах полиции смерть вашего мужа была вам выгодна.
— Вы хотите сказать, что я его убила? Клейн выдержал ее взгляд.
— Они не исключают эту возможность.
Миссис Таонон достала из шкафа шляпу, надела ее, стоя перед мутным зеркалом, и сказала:
— Идемте.
— Прежде чем… — начал Клейн. Но она перебила его:
— Едем в полицию и покончим с этим! Надеюсь, вы не блефуете, мистер Клейн?
Чу Ки молча открыл дверь, и Клейн отошел в сторону, чтобы пропустить миссис Таонон.
Она решительным шагом направилась в другой конец коридора. Она больше ничем не напоминала опустившуюся женщину, в одиночестве напивающуюся в номере сомнительного китайского отеля. Теперь это была уверенная в себе элегантная женщина, не нуждающаяся в советах других, чтобы решить проблему существования.
— Я считаю, что лучше сначала позвонить и предупредить инспектора Мэллоу, — сказал Клейн.
— Звоните хоть черту! — бросила миссис Таонон. — Что касается меня, я еду домой. Однако если вы не позвоните в полицию, то мне придется это сделать самой.
Глава 19
Восьмикомнатная квартира, которую занимала чета Таонон, была украшена многочисленными статуэтками из нефрита и слоновой кости, некоторые из них составили бы гордость любого музея.
В привычной обстановке самоуверенность Дафны Таонон приобрела оттенок снисходительности, что произвело некоторое впечатление даже на ко всему привыкшего инспектора Мэллоу.
Миссис Таонон сказала, обращаясь к полицейскому:
— Мистер Клейн сообщил мне, что вы разыскивали меня, чтобы допросить.
— Так точно.
— Он сам пришел ко мне в сопровождении одного китайца и, как мне показалось, его дочери, чтобы задать мне несколько вопросов.