Минуты через три дверь чуть приоткрылась, удерживаемая короткой, массивной цепочкой. Еще через мгновение цепочка с резким металлическим звоном ударилась о стену, дверь широко распахнулась. Перед Сашкой стоял высокий, смуглый мужчина.
— Заходи, Сашенька, заходи, милый. Рад тебя видеть, — почти пропел он, широко и приветливо улыбаясь.
Убедившись, что Сашка один, он ввел его в коридор и с помощью тяжелого засова и той же цепочки запер дверь изнутри. Теперь перед Сашкой был другой человек. От его улыбчатого дружелюбия не осталось и следа.
— Ты что, продался, гад? Легавых за собой хочешь притащить? Я тебе что сказал? Сюда можно приходить только в особых случаях! Что, забыл?
— А это и есть особый случай, дядя Вася, — быстро, скороговоркой сказал Сашка, как будто боясь, что ему не дадут объяснить, зачем он сюда пришел. — К нам во двор зачастил один человек. Сначала просто рядом сидел, потом за одного пацана заступился, трепался, что никакого нет карточного долга чести, все это враки, говорил. Ребят обещал в секцию самбо устроить — и устроил. Они раскисли, по улице с ним гуляли, о себе все ему рассказали. Может, это он случайно к нам заходил, а, дядя Вась?
Но Николай Семин не верил в случайные совпадения, и страх, все последние недели ни на минуту не отпускавший его, клещами сжал ему горло.
— А про меня что болтали? — с трудом выдавил он из себя.
— Про вас ничего, дядя Вася. Да ведь они и не знают про вас. Адреса вашего никто не знает. Как мы квартиру с вами чистили, не знают. Игорь вроде догадывается, но он не скажет, вы же знаете его — умрет, а не скажет. И что вы учили нас в карты играть да про воровскую жизнь рассказывали, они тоже ничего не сказали. Я уже много раз к вам приходил, да все никак не мог застать.
— Ну ладно, Сашок, — сказал Семин, изо всех сил стараясь скрыть от мальчишки, что страх все больше и больше овладевает им. — Ты иди. В случае чего я тебя найду. Спасибо, что предупредил. Ребятам только скажи, чтоб про меня молчали. Скажи, что дядя Вася все помнит, и хорошее, и плохое. До самой смерти помнит.
Когда Сашка ушел, Семин судорожно заметался по комнате. Он с трудом преодолел желание немедленно, сейчас же открыть дверь и бежать, бежать, пока не поздно. Зачем только он связался со щенками? Старый дурак, жалкий фраер, забыл, что они у всех на виду, как бельмо на глазу. Но ведь не было у него другого выхода: один в чужом городе, без жилья, без денег, без знакомых. Бежать, скорее бежать куда-нибудь, где можно затеряться, заставить на время забыть о себе. Как-нибудь перебиться. Еще есть дорогой ценой доставшийся ему липовый паспорт. Еще не все потеряно. Скорее в другой город, пока никто не видел его, никто не знает настоящей фамилии. А если ему не уйти, не затеряться, если его все-таки поймают?
Многое в жизни сходило Семину с рук, Из десятка его кличек самой известной в блатном мире была «Счастливчик». На этот раз звериное, за долгие годы воровской жизни отточенное чутье подсказывало ему, что надежды на спасение нет. Усилием воли он заставил себя не думать о будущем, но и мысли о прошлом не приносили ему облегчения. Прошлое и будущее связаны единой цепью. Каждый поступок, совершенный им в недавнем прошлом, грозил ему смертельной опасностью в ближайшем будущем.
Еще и месяца не прошло, как Семин ушел из тюрьмы, не отсидев и двух лет из назначенных двенадцати. В первом же большом городе по пути он сделал попытку ограбить квартиру. Лишняя кража уже ничего не могла изменить в его судьбе, да он и не собирался менять профессию. Но не было времени подготовиться к делу тщательно и скрупулезно, как он это делал раньше. В квартире неожиданно для Семина оказался древний старичок. Увидев чужого человека, он стал истошно кричать. Только раз в жизни, много лет назад, решился Семин на убийство. Тогда война и приход немцев спасли его от расплаты. Семин но был новичком и прекрасно понимал, чем грозит теперь убийство или хотя бы покушение на убийство ему, бежавшему из тюрьмы особо опасному рецидивисту. Но и не желал Семин терять с таким трудом добытую свободу из-за какого-то жалкого старика, которому и так-то жить осталось всего ничего. Он так и не узнал тогда, остался ли в живых седенький, сгорбленный человечек, рухнувший на пол от страшного удара стулом в лицо.
А потом снова бегство в товарном вагоне, и ужас при каждом шорохе, и сон как у кошки, с открытыми глазами, в сараях, в лесу, в поле.
В далеком огромном городе вор встретил старого приятеля, с которым отбывал срок еще в довоенные годы. Но недолго длилась радость Николая Семина. Друг давно «завязал», и даже разговаривать с ним на прошлые темы было опасно. И все-таки удача, казалось, нашла Семина в тот момент, когда он меньше всего ее ожидал. Приятель уехал на месяц в командировку, оставив квартиру в его полное распоряжение. Перед отъездом он познакомил Семина со своим племянником Сашкой. От Сашки вор узнал о богатой, одинокой Парадиевой. Моментально возникший план Семин провел с той стремительностью, которая прежде часто обеспечивала ему успех в самых рискованных операциях. Не более трех встреч потребовалось ему для того, чтобы завоевать сердца мальчишек, впервые в жизни столкнувшихся с человеком, который разговаривал с ними не как с сопливыми пацанами, а как со взрослыми. Но надежда на большой куш притупила в старом воре чувство привычной осторожности. Намекнуть ребятам, с которыми его познакомил Сашка, на допущенную по отношению к нему несправедливость, окружить себя и свою жизнь тайной, распалить в них воображение рассказами о романтике преступности, о дружбе и благородстве воров, о легкой, привольной жизни с женщинами, вином и картами было делом несложным, но в его положении очень опасным. Но Семин пошел на риск, потому что сам был возбужден описанием богатства, которое рассчитывал найти в квартире Парадиевой, и еще потому, что хотел действовать наверняка, без промаха, не так, как в той квартире по дороге из тюрьмы.