- Нет,- отрезал Джерри,- только так и не иначе.- И затем, повернувшись к Эдне Хаммер, дерзко осведомился: - Ты с этим согласна, любимая?
Та рассмеялась в ответ и заявила:
- Со мной пока это проходит, но учти, когда я запущу в тебя свои коготочки поглубже, считай, что на тебе мое клеймо. Если увижу, как возле тебя увивается другая, я пырну ее ножом.
Харрис, осторожно смешивая в миксере последние ингредиенты коктейля, отметил:
- Дорогая, еще пара коктейлей, и ты станешь мыслить более либерально.
На что Эдна отозвалась:
- Пошевеливайся, Джерри. Мистер Мейсон - сама галантность и любезность, но я вижу, что его одолевают глубокие мысли... Знак Льва ничего не попишешь.
- А я разве не Лев? - спросил Джерри.- Меня тоже обуревают глубокие мысли.
- Ты,- ответила Эдна внезапно серьезным тоном, а в ее глазах вспыхнул торжественный огонь,- ты Бык, и мне это нравится.
Глава 6
Перри Мейсон, облаченный в пижаму, стоял у окна спальни, глядя вниз, на небольшой дворик, залитый лунным светом. Большой дом, выстроенный дугой так, что походил по форме на букву "U", был окружен вымощенным плитами двором и с запада огорожен толстой стеной из необожженного кирпича высотой в двенадцать футов.
Доктор Келтон, погрузивший свое огромное тело в одну из двуспальных кроватей, потер глаза и зевнул. Мейсон обозревал кусты живой изгороди, отбрасывавшие черные тени, фонтан, брызги которого, казалось, походили на жидкое золото в эту темную ночь, тенистые беседки, обтянутые материей навесы, зонтики от солнца и хаотично расставленные садовые столики.
- Восхитительное место! - вырвалось у адвоката. Доктор Келтон снова зевнул и пробурчал:
- Не хотел бы, чтобы этот дом всучили мне в качестве подарка. Слишком большой и излишне массивный. Особняк - это особняк. Бунгало - это бунгало. А это, напоминает отель, выстроенный вокруг экстравагантного дворика. Меня это, честно говоря, не впечатляет и кажется несуразным.
- Я отношу это,- повернулся к нему Мейсон,- за счет того, что ты провел здесь не слишком приятный вечер.
- Попал в точку, и я до сих пор не пойму, какого дьявола не двинул домой после того, как осмотрел Кента.
- Ты забыл, что собирался встать с рассветом, чтобы понаблюдать за отбытием брачной парочки.
Келтон энергично замотал головой в знак протеста:
- Нет уж, только не я. Я слишком долго занимаюсь медицинской практикой, чтобы в полной мере ценить возможность хорошо выспаться тогда, когда мне это удается. Я не стану вскакивать спозаранку ради какой бы то ни было брачной парочки, отбывающей затем, чтобы пожениться в аэроплане.
- Не будь таким пессимистом,- запротестовал Мейсон.- Подойди и взгляни на этот дворик в лунном свете, Джим. Разве это не прекрасно?
Доктор Келтон поворочался в кровати под аккомпанемент матрасных пружин.
- Верю тебе на слово, Перри. Лично я не в восторге от этого места. Мне станет намного легче, когда я выберусь отсюда.
- Беспокоишься, как бы кто-нибудь не всадил нож под ребра? подковырнул Мейсон.
Доктор Келтон, занятый очередным внушительным зевком, взмолился:
- Ради Бога, гаси свет и отправляйся в кровать. После того как я послушал, как вы, двое адвокатов, собачитесь друг с другом, меня так и клонит в сон от скуки. Я...- Его прервал слабый скребущий звук в филенку двери. Келтон сел, резко выпрямившись, и спросил тихим голосом: - Что это?
Мейсон, прижав палец к губам, призвал его соблюдать тишину. Спустя минуту тот же самый скребущий звук повторился.
- Звучит так,- прошептал Мейсон, усмехаясь,- словно кто-то с ножом для разделки мяса стоит прямо под нашей дверью, Джим.- Он приоткрыл дверь на дюйм или два и не смог сдержать удивления.- Вы! - воскликнул он.
- Ну же, впустите меня,- потребовала Эдна Хаммер хриплым шепотом.
Мейсон открыл дверь, и та, почти в неглиже, крадучись, проскользнула в комнату и повернула ключ в замке.
- Хотелось бы мне знать,- запротестовал доктор Келтон,- что все это значит.
- А я думал,- заметил Мейсон,- что вы отправились в Санта-Барбару.
- Не глупите. Как я могла поехать? И бросить дядю Питера, который разгуливает во сне, а это одна из тех ночей, когда светит полная луна?
- Почему же вы раньше об этом не сказали?
- Потому что оказалась меж двух огней. Вы и дядя Питер хотели отправить туда Эллен Уорингтон, чтобы она могла оказать помощь вашему ассистенту. Естественно, она не поедет, если не поеду и я. Я могла все это объяснить, но тут объявился Боб Пизли, и если он заподозрит, что Эллен Уорингтон собирается отправиться туда одна, вернее, на пару с Джерри, то... Короче, он просто прикончил бы Джерри, и на этом все и кончилось.
- Но я не понимаю, почему вы не могли сказать честно, что не собираетесь ехать? - спросил Мейсон.
- Я не хотела, чтобы дядя что-то заподозрил. Он сразу бы понял, что дело нечисто.
- И что вы сделали?
- Я пошла к автомобилю и выложила все начистоту Джерри и Эллен. Они восприняли все как надо сразу же, как только уловили что к чему.
Доктор Келтон съязвил:
- И по этой причине вы оба, в одних пижамах, должны ночью собираться в моей спальне для совещания?
Эдна взглянула на него, засмеялась и поспешила успокоить:
- Не пугайтесь. Я не кусаюсь. Я хочу, чтобы мистер Мейсон поприсутствовал рядом, пока я буду запирать дверь дяди Питера и встроенный буфет.
- А почему вы не можете сделать это одна?
- Потому что, если что-то произойдет, я хочу, чтобы вы были моим свидетелем.
- Свидетель не мое амплуа,- улыбнулся Мейсон.- Вот доктор Келтон другое дело! Выбирайся, Джим, и помоги девушке запереть замки.
Келтон буркнул низким голосом:
- Знаешь что, Мейсон, катись к дьяволу и дай мне поспать.
- Я не захватил с собой халата,- заметил Мейсон,- или я должен разгуливать по дому в пижаме и шлепанцах?
- Разумеется,- последовал ответ,- все давно в кроватях.
- Раз это устраивает вас, то меня тем более,- согласился Мейсон.Пойдемте.
Девушка открыла дверь, выглянула и осторожно посмотрела по сторонам. Бесшумно ступая, направилась впереди адвоката к двери дядиной спальни. Встав на колени перед замочной скважиной, Эдна мягко вставила ключ, стараясь не произвести шума, затем медленно повернула его, пока замок, щелкнув, не закрылся. Кивком поманила Мейсона и перебежала дальше по направлению к лестнице. Поднявшись по ступенькам на самый верх, прошептала: