— Вы, Николай Гаврилович, предлагаете мне организовать деятельность русской контрразведки на театре военных действий? — удивился Нестор Васильевич.
Тайный советник закряхтел.
— Не буквально организовать, — сказал он с некоторой досадой, — у нас и полномочий таких нет — там ведь всем командуют военные. Но, может быть, на месте, исходя из опыта, вам удастся определить некоторые принципы, которыми сможет руководствоваться контрразведка в борьбе с японским шпионажем и диверсиями. Вы же знаток всей этой азиатчины, следовательно, вам и карты в руки.
Загорский с некоторым сомнением покачал головой: организовывать контрразведку прямо во время войны — идея не самая удачная.
— Выбора особенного у нас нет. Как говорится, лучше поздно, чем никогда, — отвечал тайный советник. — Мы уже столько раз разбивали лоб о японских шпионов, что пора наконец и о шлеме позаботиться. Впрочем, это еще не все.
Перехватив удивленный взгляд Нестора Васильевича, его превосходительство упрямо кивнул головой, подтверждая: еще не все! Камакура, которого поймал Загорский, оказался крепким орешком. Демонстрирует чрезвычайную стойкость и не сказал ни единого слова о своей деятельности в Петербурге. Тем не менее жандармам удалось установить его связь с неким пехотным капитаном с польской фамилией Шиманский. Человек этот, как выяснилось, появился в столице вскоре после начала Русско-японской войны.
— Хаживал он в офицерское собрание на Литейном, там познакомился со многими полезными людьми, вообще, вел себя довольно активно, однако больше слушал, чем говорил. Как свидетельствуют знавшие его люди, товарищ он хороший, хоть и поляк.
Загорский хмыкнул.
— Ну да, — с раздражением кивнул его превосходительство, — все наш великорусский шовинизм. «Товарищ хороший, хоть и поляк». Впрочем, полагаю, тут есть свой смысл. Что вам известно о Польской социалистической партии?
Польская социалистическая партия, или ППС, была партией революционно-националистического толка. Основной ее задачей стало создание независимой от России польской республики. В феврале 1904 года, почти сразу после нападения Японии на Россию, руководство ППС выпустило воззвание с осуждением захватнической политики Российской империи на Дальнем Востоке.
— Разумеется, заявили о необходимости нашего поражения — все для того, чтобы полякам легче было выйти из состава Российской империи, — продолжал тайный советник. — Но заявления — это ладно, как говорится, брань на вороту не виснет. Хуже, что они взяли курс на подготовку вооруженного восстания. Решили, что называется, вонзить нож в спину. Умно, ничего не скажешь. Пока мы бросили основные силы на восток, они решили пощекотать нас на западе.
Как объяснил патрон, с началом Русско-японской войны все посольство Японии покинуло Санкт-Петербург и спустя некоторое время разместилось в Стокгольме. В состав посольства входил военный атташе полковник Ака́си Мотодзиро́, который фактически возглавил в Европе японскую агентуру.
В марте член Центрального революционного комитета ППС Витольд Йодко предложил полковнику Акаси план вооруженного восстания, который собирались реализовать поляки. Уже в июле в Токио для переговоров с японцами прибыл один из лидеров ППС Юзеф Пилсудский. Японцы на диверсии и шпионаж выделили полякам 20 тысяч фунтов стерлингов…
— Это, выходит, двести тысяч рублей, — хмыкнул Нестор Васильевич. — Сумма немаленькая, но ничего сногсшибательного.
— Это только то, что известно нам, — отрезал его превосходительство. — Наверняка с тех пор были еще поступления. Впрочем, важно не это. Важно, что польские социалисты вступили в игру и господин Шиманский, вероятно, является их эмиссаром. Так вот, сразу после ареста вашего Камакуры наш поляк исчез из Петербурга. Есть основания полагать, что японец перед арестом передал ему добытые сведения и тот отправился прямиком в Маньчжурию или Корею — словом, на театр военных действий. Там он либо передаст эти сведения представителю японской военной разведки, либо попытается как-то использовать их против нас прямо на месте. Те сведения, которые он раздобыл, делают уязвимыми наши войска и нашу военную технику. Если он просто передаст информацию японцам, у нас будет некоторое время подготовиться, чтобы смягчить последствия. Если начнет действовать сам, я опасаюсь больших для нас неприятностей. Разумеется, мы телеграфировали во Владивосток, однако тамошним жандармам и без того забот хватает. Откровенно говоря, я просто не надеюсь, что у них достанет умения и сил справиться с такой задачей.