Мне самому было неприятно, что слова мои звучат так неубедительно. Только во всем этом и впрямь было что-то тревожное. Неуловимость мертвого Свина становилась мистической.
Когда мы въехали в тихую полосу верескового пустыря, Эффи вновь задрожала.
— Фантазия у меня не очень богата, мистер Кемпион, — промолвила она, — но читать о всяких странных штуках приходилось. Что если он спрятался за той кучей камней, а теперь вдруг вылезет и пойдет к нам?
— Тихо! — отрезал я быстрей, чем успел об этом подумать. — Так со страха с ума сойдете, дорогая моя. Уверяю вас, что все объяснится каким-то вполне естественным образом. Когда будете в гостинице, напейтесь чего-нибудь горячего и сразу ложитесь в постель. Сами увидите — утром загадка прояснится.
Она отодвинулась от меня.
— Вы злой, — сейчас она вела себя точь-в-точь как прежде. — Я знала, что вы злой. Но мне злые нравятся, факт.
Все эти молниеносные перемены в ее поведении приводили меня в отчаяние, и я был рад, когда мы, наконец, подъехали к гостинице. Черные балки и белая кладка красивого старинного фасада терялись во тьме. Близилась полночь.
— Вам в которую дверь? — спросил я.
— В ту, на которой написано «Клуб». Скорее всего она будет заперта.
Я оставил ее в машине и пошел стучать. Долго никто не отвечал. Я уже начал терять терпение, когда за дверью донеслось какое-то движение. Я постучал снова, и на сей раз дверь отворилась.
— Однако поздно вы, — услышал я голос, который меньше всего на свете ожидал услышать, и Джильберт Уиппет — именно Джильберт Уиппет и никто иной — высунул свою бледную в лунном свете физиономию.
Я разинул рот от удивления, и на его лице особой радости при виде меня тоже не появилось.
— Ага… гм… Кемпион, — проговорил он. — Привет! Поздно, а?
Он потихоньку пятился назад в темноту за дверью, когда я, наконец, опомнился.
— Эй! — сказал я, схватив его за рукав. — Эй, Уиппет, куда же это ты?
Он не сопротивлялся, но и не проявлял никакого желания показаться на свет. Было ясно, что как только я его отпущу, он исчезнет в гостинице.
— Я как раз собирался лечь, — бормотал он, видимо, в ответ на мой вопрос, — но тут услышал стук и пошел отворять дверь.
— Погоди, нам надо поговорить, — оборвал я его. — Что ты тут вообще делаешь?
В моем голосе прозвучал, хоть этого и не было у меня в мыслях, оттенок укоризны, Уиппет — настолько, странное существо, что вести себя с ним естественно невозможно.
Он ничего не ответил, и я повторил свой вопрос.
— Здесь? — сказал он, глядя на гостиницу. — Ну, живу здесь. Всего пару дней.
Он меня прямо-таки из себя выводил, и я совершенно забыл об Эффи, пока за спиной не раздались ее шаги.
— Мистер Уиппет, — проговорила она, тяжело дыша, — он исчез! Труп исчез! Что будем делать?
Уиппет глянул на нее своими блеклыми глазами, и мне показалось, что я увидел в них нечто, похожее на предостережение.
— Ах, мисс Роулендсон, — сказал он. — Вы уходили куда-то? Уже слишком поздно, не так ли?
К моей радости она твердо держалась на своем:
— Труп исчез! Труп Бакли.
На этот раз информация сработала. На мгновение Уиппет превратился во вполне интеллигентное существо.
— Исчез? — переспросил он. — Но… Это неприятно. Все задержится.
Голос его перешел на шепот. Ни с того ни с сего он пожал мне руку.
— Очень рад, что увидел тебя, Кемпион. Как-нибудь к тебе загляну. Ну, спокойной ночи!
Он отступил к двери. Эффи за ним. Я вовремя сообразил поставить ногу на порог.
— Слушай, Уиппет, если ты можешь чем-то нам помочь или тебе что-то известно, лучше скажи сразу. Что ты вообще знаешь о Питерсе?
Он заморгал.
— Но… ничего. Я просто живу здесь. Слышал, что люди говорят…
Я схватил его за рукав как раз в тот миг, когда он собирался исчезнуть.
— Ты ведь тоже получил тогда анонимку, — продолжал я настойчиво. — Следующая тоже пришла тебе?
— Об осе? Да. Да, пришла, Кемпион. Где-то она у меня есть. Я ее показывал мисс Роулендсон. Слушайте, это ведь крайне неприятно — то, что произошло с трупом. Вы осмотрели реку?
Его замечание было настолько неожиданным, что совсем выбило меня из колеи.
— Почему, ради всех святых, реку? — спросил я. — Ты что-то знаешь об этом?
— Я бы заглянул в реку, — ответил он. — Это ведь ясно, как божий день, тебе не кажется?
Он шагнул и попытался затворить дверь — мисс Роулендсон была уже внутри — но я не убирал ногу, и ему пришлось остановиться. Похоже, что он был в отчаянии.
— Сейчас очень поздно, — сказал он. — Не считай меня невоспитанным. Если разрешишь, я зайду к тебе завтра. Нет смысла что-то предпринимать, пока не найдется труп, — это ты понимаешь?