— Пока официант не вернулся, расскажите мне, пожалуйста, как это все случилось, а потом забудем об этом.
— Хорошо, Терри. Надо сказать, что Гораций Фарнсворс обожал Синтию. Его очень расстраивало, что Синтия швыряет деньгами, и он часто повторял мне, что через пять лет она разбазарит таким образом все наследство.
— И тогда Синтия поручила ему быть распорядителем ее капитала?
— Нет. Синтия, несмотря на свою экстравагантность и импульсивность, довольно практична. Она никогда не вложила бы все свои средства в одно дело. Сначала она поручила ему вложить только пять тысяч долларов, затем, немного позднее, еще пять тысяч.
— Она знала, во что они вложены?
— Нет. Для Синтии это была капля в море. Она передала деньги Горацию и забыла о них. Но Гораций хотел получить ббльшую прибыль, чтобы сделать ей приятный сюрприз. Он рассчитывал на миллион долларов и, чтобы получить его, пустился на рискованные операции.
— Что было дальше?
— Дальше вы уехали в Китай, и Синтия находилась в подавленном состоянии. Затем на сцене появился Эдвард Гарольд. Ей нужен был как раз такой мужчина, как он, чтобы выйти из депрессии. С одной стороны, он тоже экстравагантен, но, с другой — в нем достаточно здравого смысла. Кроме того, он всегда готов опекать более слабого. Именно это и привлекало Синтию.
Терри делал рисунки на скатерти вилкой.
— Они помолвлены? — спросил он равнодушным тоном.
— Не говорите глупостей! Синтия жила ожиданием вашего возвращения, но к Эдварду она испытывала искреннюю симпатию. Они часто встречались, и в конце концов Эдвард без памяти влюбился в нее.
— И стал ревновать ее к Горацию Фарнсворсу?
Альма ответила не сразу.
— Я этого не знаю.
— Вы никогда не умели лгать, Альма, — сказал Клейн.
Она прямо посмотрела ему в глаза и кивнула.
— Да, он страшно ревновал ее.
— Продолжайте.
— Он требовал, чтобы Синтия взяла обратно деньги у Горация либо, по крайней мере, чтобы он представил ей подробный отчет о помещении средств. Синтия только смеялась в ответ, уверяя его в безукоризненной честности Горация, которому она полностью доверяла.
— И затем Гарольд сам отправился к Фарнсворсу?
— Помните, я писала вам, что Гораций стал компаньоном Стейси Невиса, Рикардо Таонона и Джорджа Глостера?
Клейн кивнул.
— Ему не следовало этого делать. Лично я считаю Таонона человеком нечистоплотным и способным на все. Когда я его вижу, у меня по спине проходит дрожь!
Клейн улыбнулся.
— Это потому, что в его жилах течет азиатская кровь?
— Нет, не поэтому. Просто он… просто он… плохой человек!
— Хорошо, мы еще вернемся к нему. Скажите лучше, что произошло дальше. Поместил ли Фарнсворс деньги Синтии в эту компанию?
— Нет, он поместил их в нефтяную компанию… которая не принесла ожидаемой прибыли.
Официант раздвинул зеленый занавес и поставил на стол заказанный ими коктейль.
— О’кей, Альма, — сказал Клейн, поднося бокал к губам. — Теперь поговорим о другом… Да, еще один вопрос. Вам не приходило в голову, что Синтия могла укрыться у моих друзей?
— Китайских?
— Да.
— Да, я думала об этом.
— Хорошо, ну а теперь забудем об этом. Полиция умеет читать мысли. Если вам случайно предложат подвергнуться тестированию на детекторе лжи, скажите, что у вас очень напряжены нервы, что вы плохо себя чувствуете… А вот и закуски!
Глава 6
Выехав из туннеля на Стоктон-стрит, Терри Клейн погрузился в атмосферу восточного города, напоминавшую о Гонконге. Он находился в китайском квартале Сан-Франциско, знаменитом Чайнатауне.
На одной из улиц Терри открыл ничем не примечательную дверь, ведущую на скрипучую лестницу, освещенную тусклой лампой. Терри быстро поднялся по ступенькам на третий этаж и пошел по коридору, в конце которого остановился перед дверью, покрытой темным лаком. Он дважды нажал на кнопку электрического звонка и подождал.
Шум с улицы сюда не проникал. Ни единого звука не доносилось до Клейна, и создавалось впечатлекие, что дом необитаем.
Клейн знал, что за ним наблюдают в невидимый глазок. Наконец раздался механический щелчок, и дверь бесшумно отворилась. Под лаковым покрытием с внешней стороны дверь была обита железной пластиной, внутренняя сторона двери была обшита великолепным тиковым деревом.