Двигаясь в указанном направлении, финляндцы встретили капитана лейб-гвардии Егерского полка Пенского, который доложил Крыжановскому: «… за две с половиной версты от наших квартир неприятелем взяты два фурмана и две тройки лошадей на водопое принадлежащих полку, и что неприятель проходил тут двумя колоннами». Посланный вперед адъютант на том месте неприятеля не застал, но встретил фуражиров 2-й кирасирской дивизии и Иркутского драгунского полка — 5 офицеров и 17 нижних чинов, «имевших уже дело с неприятелем и взявших в плен 8 человек». Они рассказали полковнику, «что неприятель в двух колоннах по словам пленных слишком в 800 человеках состоящих потянулся вправо», то есть на запад.
Когда французы увидели, что русские войска пришли в движение, они, как пишет Вьейо, «посчитали разумным от них уклониться, и резко бросились влево, чтобы достичь леса, который один мог дать убежище. Почти все, кто имел сани, были вынуждены бросить их, чтобы быстрее добраться до этого леса, так как русские стрелки уже приближались и их пули достигали середины колонны».
Получив более точные сведения о противнике, Крыжановский «послал 3-й баталион под командою штабе капитана Байкова вправо, дабы отрезать ему дорогу ведущую к Смоленску и в Клемятино, а сам с двумя баталионами пошел по следам неприятеля». Поскольку здесь были лесистые места, он приказал кавалеристам следовать при нем и направил их вперед, чтобы открыть неприятеля. Кроме того, по словам Казина, полковник велел вызвать охотников, в числе коих были полковой казначей Купреянов, поручик Энгельгардт и 8 егерей; «всех их посадили на крестьянских лошадей и присоединили к ним еще возвратившихся с фуражировки кирасирского поручика с 8-ю человеками нижних чинов и 4-мя казаками. Кавалерия эта, двинувшись вперед, настигла французов и завела с ними перестрелку, понудившую их образовать ариергард и выслать цепь застрельщиков. При всей незначительности нашего авангарда, он все-таки замедлил отступление неприятеля». Впрочем, сам полк долго не мог войти в соприкосновение с неприятелем. «Пройдя скорым шагом более 8-ми верст и не видя французов, — заметил Казин, — мы очень хорошо поняли, что колонна эта не была из состава великой армии… и что она, не терпя нужды, бодро уплеталась от погони, не оставляя ни одного отсталаго».
«Приостановив таким образом отступление неприятеля, — продолжает он, — наш полк начал собираться ибо, говоря правду, в деле этом голова хвоста не дожидала, потому более, что дорога, по которой мы преследовали французов, была в полном смысле проселочная, покрытая на пол-аршина снегом, который хотя и был усердно утаптываем бежавшими французами, но за всем тем, по узости ея, мы растянулись до безконечности. Когда полк был собран, то неприятель, занимая по обеим сторонам дороги лес, отступал уже не так скоро. Пользуясь этою медлительностью, кавалеристы наши, с проводниками, обогнав окольными путями неприятеля, узнали, что находившийся впереди лес скоро кончится и что за ним дорога идет полем, к селу Княжому, чрез находившийся при селении мост, о чем немедленно и донесли полковому командиру». Эти кавалеристы, по словам Крыжановского, обнаружили неприятеля «в лесу и несколько раз объезжали кругом стреляли по нем весьма много, и тем делали большую остановку ему в ретираде».{57}
«Этот лес оказался не таким глубоким, как полагали, — пишет Вьейо. — Вскоре мы оказались на другой равнине. Русские имели время обогнать нас, обойдя лес со стороны. На треск ружейной стрельбы, начавшейся в тот момент, двинулись и начали подходить со всех сторон другие неприятельские войска, нас окружили. Мы привели в порядок свое построение, чтобы выдержать атаку, и продолжали путь, не зная точно, ведет ли он в Смоленск, поскольку были вынуждены его изменить. Мне было поручено в течение трех губительных часов прикрывать отступление». Отходя поэшелонно (par echelon), Вьейо потерял за это время до двухсот человек; колонна, которую он прикрывал, двигалась очень быстро, не тревожась о судьбе арьергарда. Он нагнал ее возле поместья, где засели русские, стрелявшие по противнику из окон. Добрых два часа длился упорный бой с ними и с подходившими со всех сторон русскими отрядами. В конце концов, французы пробились и двинулись дальше, весьма удивленные, что преследование прекратилось. Спустившись по длинному и крутому склону, обнаружили маленькую незамерзшую речку и мост, охраняемый вооруженными крестьянами, которые разбежались при их приближении. Вся колонна не могла быстро перейти через небольшой деревянный мост, и значительная её часть преодолела речку вброд. Прошли еще около четырех с лишним километров, не встречая русских.
57
Vieillot. 89, 132; Бумаги Щукина. IX. 271, 272; Марин. 66–69; Ростковский. 137; Гулевич. 238–239.