— Пора? — спросил я, поднимая голову.
— Это я должна узнать от вас, господин полицейский, пора вам или нет! — раздался надо мной довольно решительный, хотя и нервический голосок.
Надо мною, в темном шерстяном платье, закутанная еще в огромную серую шаль с кистями, стояла высокая худенькая девушка. Увы, она мне тоже поначалу напомнила галку: волосы на пробор были туго стянуты назад, в пучок, губы были поджаты, выделялся прямой тонкий носик с горбинкой, и глаза казались чуть навыкате, хотя просто сильно блестели и были припухшими от переживаний.
Вмиг я оказался на ногах, едва не повалив стул, и — бодр как никогда.
Девушка же оказалась вдруг совсем невысокой...
Она передернула плечами и, отступив на шаг, еще более холодно спросила меня:
— Зачем вы здесь?
Начав с учтивого приветствия и представившись, как говорится, по полной форме, я вежливо ответил, что — «по весьма серьезной необходимости».
Я выложил ей разом все, что только пришло мне на ум:
— Видите ли, сударыня, случилось поразительное совпадение сразу нескольких ужасных событий. Несчастье в вашем доме... Кроме того, поблизости от вас... на дачах... произошло два дерзких ограбления. Не трудно догадаться, что наш долг — произвести скрупулезный анализ происходящего и предугадать все возможности.
— Теперь вы подстерегаете грабителя у дверей моей спальни, — произвела и свой «анализ» хозяйка усадьбы.
— В нашу задачу входит и посильная защита граждан от посягательств... — пробормотал я, лихорадочно соображая, как выпутываться дальше. — Кроме того, ваш доктор уехал, доложив о состоянии вашего здоровья. Здесь, со мною, есть врач.
— Очень уместно, — сдавленным голосом произнесла она, но тут же снова вздрогнула вся и, вскинув голову, посмотрела мне прямо в глаза. — Если вам угодно сделать допрос, делайте сейчас же, пока действуют эти капли, которых я напилась. Потом я за себя не поручусь...
Невольно я глубоко вздохнул, будто собираясь выговорить разом все три десятка вопросов, что мне не терпелось ей задать. Но я успел подумать, что силы капель Шмидта может не хватить.
— Допрос? — изобразил я недоумение и пожал плечами. — Увольте, сударыня. Просто есть повод для беспокойства. У вас, в одной из комнат, стучала оконная рама. Возможно, злоумышленник успел проникнуть в ваш дом... в такой недобрый час. Хотелось бы удостовериться как можно быстрее в том, что отсюда не пропали никакие ценности.
— Здесь нет никаких ценностей, — с твердостью ответила барышня, опустив голову. — Давно уже нет.
— И все же я не могу уехать от вас немедля, — так же твердо сказал я.
Она снова подняла взгляд:
— Вы хотите осмотреть дом?.. Извольте.
— Желательно ваше свидетельство... того, что все осталось на своих местах, — со всей учтивостью потребовал я.
— Извольте, — покорно сказала она.
— Не стану вас мучить, — уверил я. — Мы только осмотрим ту комнату, где оказалось открытым окно.
Я первым сделал шаг в темноту. Я опасался, как бы перед нами не объявился внезапно Варахтин. Я нарочно держал лампу в левой руке и немного выставил правый локоть, однако Анна Всеволодовна Белостаева шла сама, уверенно, как бы не нуждаясь в поддержке. И все же я дождался... За несколько шагов до двери кабинета она не то, чтобы взяла меня под руку, а просто вцепилась крепко в мой локоть и застыла на месте.
— Что-то не так, сударыня? — предупредительно спросил я.
— Я не могу... — мелко задрожав, выговорила она.
В следующее мгновение она сильно вздрогнула — и снова стала решительной особой, совсем не подходившей под описание ее доктора.
— Извините... Ничего особенного, — сказала она. — Пойдемте, куда вам будет угодно.
Я выставил лампу вперед и потянул к себе дверь кабинета.
— Для безопасности позволю себе войти первым, — предупредил я.
Комната осталась в том виде, в каком мы оставили ее с Варахтиным.
— Это кабинет отца, — тихо сказала хозяйка усадьбы, оставшись на пороге.
— Здесь не затворено окно, — напомнил я.
— Я сама открывала его, — был ответ. — Просто так... Отец любил здесь сидеть с открытым окном даже в холода... Уходя, забыла закрыть.
Я удивился, но вида не подал.
— Здесь всё на месте, как раньше?
— Я же сказала вам, что в доме нет никаких ценностей. Тем более в этом кабинете. В нем никто не бывает.
— Но грабитель мог этого не знать... Действительно ли все на месте?
Девушка рассеянно осмотрелась, не сделав ни шага от порога.