— О, Боже мой, — сказала она и рассмеялась.
— Где вы были?
— Это какая то шутка? — спросила она, вопросительно поднимая брови. — Вы действительно хотите это знать?
— Да.
— Третьего… Минуточку, дайте подумать… О, нет, мистер Мейсон, не могу вам сказать.
— Вы ведете дневник?
— Что вы! Неужели вы считаете, что я такая глупая.
Мейсон поправился:
— Спрошу иначе. Были ли вы около перекрестка Хикман Авеню и Вельсимильо Драйв?
Она старалась вспомнить, задумчиво потерла лоб.
— Нет, не думаю, чтобы я там была.
— Попытаемся еще иначе, — сказал Мейсон. — У меня есть причины предполагать, что вы были там в светлой машине, с каким-то мужчиной. У машины спустила шина и вы подъехали к тротуару, чтобы сменить колесо. Вы как раз должны были отъехать, когда на перекрестке произошло столкновение и вы обратили внимание на машины, которые столкнулись. Одна из них, это черная…
На этот раз она энергично покачала головой.
— Мистер Мейсон, — перебила она. — Я уверена, что это какое-то недоразумение. Сейчас я не могу вспомнить, где я была, но наверняка не видела никакого столкновение в последнее время и не ехала ни на какой машине со спущенной шиной. Вы ведь не думаете, что такие вещи быстро забываются?
— Наверное, нет.
— Я уверена, что этого не забыла бы… Но, почему вы этим интересуетесь?
— Я представляю интересы того, кто был в столкнувшейся машине. Это молодой человек двадцати двух лет, Боб Финчли, который в результате столкновения сломал бедро. Надеюсь, что оно у него срастется и он не будет калекой, но его состояние серьезное и, в лучшем случае, пройдет много времени, прежде чем он…
— О, как жаль, — перебила она. — Это страшно, когда молодой человек ранен в несчастном случае. Я действительно надеюсь, что все будет хорошо.
— Да, будем надеется, — поддакнул Мейсон.
Она закончила завтрак и потянулась за сигаретой. Мейсон зажег спичку, а она взяла его руку в свои ладони и поднесла сигарету к огоньку. Ее пальцы были теплыми, пульсирующими жизнью, а их прикосновение оказалось не слишком крепким и не слишком нежным. Когда она убирала руку, то провела пальцами по руке адвоката.
— Благодарю, — сказала она, глядя на него. Глаза у нее вдруг стали серьезными. — Вы догадываетесь, что я восхищаюсь вами.
— В самом деле?
— Да. Я следила за всеми делами, которые вы вели. Я считаю, что вы великолепны, полны сил и всегда боритесь за справедливость. Мне это нравится.
— Очень мило то, что вы это говорите, — ответил Мейсон. — Когда я работаю над каким-то делом, я действительно делаю все, что в моих силах, чтобы выиграть процесс. Так вы можете вспомнить, что делали третьего?
— Конечно, мистер Мейсон. Я почти уверена, что могу вспомнить все, что делала в тот день, но не сейчас. Принимать у себя такого известного человека, пить с ним кофе — это слишком много для меня. Конечно, вы об этом не знаете, но я очень впечатлительная. Я долго буду помнить ваш визит.
— Когда вы сможете дать мне знать, где вы были позавчера во второй половине дня?
— Не знаю. Могу… ох, могу вспомнить это через час или два. Вы хотите, чтобы я позвонила вам?
— Очень.
— Я постараюсь вспомнить, хотя это будет не легко… я никогда не помню, где и когда была. Если хорошо поломаю голову, то наверное припомню то и другое и таким образом мы сможем вспомнить весь день.
— Я думаю, что вы не работаете, — сменил тему Мейсон.
— У меня есть доходы, — усмехнулась она.
Адвокат посмотрел ей в глаза.
— Алименты? — поинтересовался он.
Она быстро отвернулась, но через минуту вызывающе посмотрела на собеседника.
— Разве в этом есть что-нибудь плохое? — спросила она.
— Нет, — ответил Мейсон.
— Это имеет какую-нибудь связь с тем делом, которое вы сейчас ведете?
— Другими словами, — рассмеялся Мейсон, — вы хотите сказать, что это не мое дело.
— Я ломаю голову над тем, к чему ведут ваши расспросы и разговоры об автомобильной катастрофе. Что за этим кроется?
— Ничего, — ответил Мейсон. — Я говорю вам все это вполне откровенно. Я ищу свидетеля столкновения.
— Что ж, я почти уверена в том, что не видела никакого столкновения и почти уверена в том, что где бы я не находилась третьего после обеда, это не было перекрестком Хикман Авеню и… как называется эта улица?
— Вельсимильо Драйв.
— Я знаю, где находится Хикман Авеню, но понятия не имею, где Вельсимильо Драйв, мистер Мейсон.
— У вас есть машина?
— Да. Снаружи она выглядит очень хорошо, но двигатель слабый и не в лучшем состоянии.
— Какого цвета ваша машина?
— Светлокоричневая.
— Это меня интересует прежде всего, но я хотел бы знать, что вы делали позавчера.
— Как получилось, что вы пришли ко мне, мистер Мейсон?
Мейсон улыбнулся:
— Я не могу назвать источник моей информации, но у меня были причины считать, что вы являетесь той особой, которую я ищу. Вы соответствуете описанию, которое я получил.
— Можете вы мне сказать, каким образом вы получили это описание? Кто вам его дал?
— Нет.
— Я думаю, мистер Мейсон, что вы верите в судьбу?
— Иногда, — ответил Мейсон, глядя на нее выжидающе.
— Так складывается, мистер Мейсон, что мне требуется совет. Совет юриста, — сказала Люсиль.
Мейсон тотчас же стал подозрительным.
— Я не могу принять никакого нового дела. Сейчас у меня очень много работы, огромная стопка важных писем, уже несколько дней требующих ответа, и…
— Но, ведь вы приняли дело, связанное со столкновением, которое произошло позавчера.
— Это совсем другое. Это было срочное дело и, буду откровенным, оно взывало ко мне. Я не смог отказаться.
— Мистер Мейсон, прошу меня выслушать. Я уверена в том, что мое дело также взывает к вам, — сказала Люсиль с легкой насмешкой в голосе.
— Предупреждаю, что я не смогу его принять.
— Все равно, я вам расскажу. Я была замужем два раза. Мое первое супружество было просто трагичным. Когда я выходила замуж во второй раз, я была… ну, была осторожнее.
— И во второй раз все было хорошо? — спросил Мейсон.
— Вовсе нет. Мой второй муж был богатым. Поэтому я вышла за него. Я решила уже никогда не выходить больше замуж, но когда я встретила его и узнала, что у него есть деньги… Ну, что же, я стала его женой…
— И вы развелись?
— Да, но теперь я получаю алименты.
— И сколько?
— Двести долларов в неделю.
Мейсон свистнул.
— Вы думаете, что это слишком много? — вызывающе спросила она. — Вы знаете, сколько он зарабатывает?!
— Супружество продолжалось недолго, насколько я понимаю.
— Пять лет. И именно в это время он сделал состояние.
— Это, конечно, все меняет, — признал Мейсон.
— А теперь он хочет подать в Суд, с просьбой уменьшить алименты.
— Его нельзя за это винить.
— Я думала, что вы с ним поговорите и…
Мейсон энергично покачал головой.
— Нет, это было бы неэтично. У вашего мужа наверняка уже есть какой-то адвокат, который представляет его интересы и…
— Нет, у него нет адвоката, мистер Мейсон.
— Вы хотите сказать, что он сам подал в Суд?
— Нет… Я объясню вам. Его адвокат подал заявление в Суд об уменьшении алиментов шесть месяцев назад, но Суд отклонил его просьбу. Судья дал понять, что считает имущественное положение моего мужа лучше моего, и что мой муж получил больше выгоды от раздела имущества. Видите ли, я работала вместе с мужем в его предприятии и заработала для него много денег. Мой муж разозлился на адвоката и клянется, что на этот раз он сам подаст в Суд.
— Но, вероятно, дело кончится тем, что он найдет какого-нибудь адвоката, который будет его представлять, — сказал Мейсон.
— Не думаю. Вильям Эллисон Бартон очень решительный и сообразительный человек. Правду говоря, я бы больше боялась в Суде его, чем кого-либо другого, какого-нибудь адвоката. За исключением вас, мистер Мейсон.
— Я не занимаюсь такими делами.
— Мистер Мейсон, прошу выслушать меня до конца.
— Хорошо, — сказал Мейсон, усаживаясь в кресле поудобнее.
— Я намереваюсь снова выйти замуж и наверняка знаю, что это хороший выбор. Мой будущий муж человек старше и мудрее. Он очень обходителен. Кроме того, мои чувства по отношению к нему совершенно другие, чем были в отношении первых двух.
— Таким образом дело об алиментах будет решено. В тот момент, когда вы выйдете замуж, бывший муж перестанет вам платить.
— Прошу меня понять, мистер Мейсон. Я не хочу сжигать за собой мосты. Я имею право на эти деньги. Если бы вы дали понять Вильяму Бартону, что потребуете повышения алиментов, если он снова потянет меня в Суд, то это остановило бы его.