Одним из источников информации для группы оказался американский вице-консул Лиллестром, и именно в его доме Клаузен и установил радиопередатчик.
В октябре 1929 года Клаузен вернулся в Шанхай и нашел работу в авторемонтной мастерской в качестве «крыши» для своей деятельности в качестве радиста группы Лехмана.
В 1930 году Лехману сообщили о прибытии новой миссии из Москвы и Клаузену было велено встретиться с одним из ее членов. Им оказался Вейнгартен, коллега Клаузена по радиошколе 4-го Управления. Оба они были членами одной и той же партийной ячейки в Гамбурге и обучались по одной и той же программе. Как это часто бывает в подобных кругах, именно братство учившихся в Москве радистов служит средством установления контактов между разными миссиями и отдельными агентами, работающими в зарубежных странах. Обе группы объединили свои технические ресурсы для выполнения общей задачи по налаживанию радиосвязи по всему Китаю и обеспечению выхода на Москву через Владивосток.
Теперь уже Вейнгартен представил Клаузена «Алексу» и Зорге, и Макс получил указания осесть в Шанхае и подыскать себе жилье. Он снял однокомнатную квартиру на первом этаже дома в районе Хонкей. Однако было трудно вести радиопередачи без внешней антенны, и, проведя небольшое расследование, Клаузен обнаружил, что в мансарде над ним живет финская леди. Он предложил ей поменяться квартирами, но леди отказалась. Возникло легкое неудовольствие с обеих сторон. Тогда Зорге предложил Клаузену оплачивать Разницу в стоимости аренды этих двух квартир, после чего леди согласилась на обмен. А вскоре Клаузен и его соседка стали часто встречаться.
Эту финскую леди звали Анна Валлениус, она бежала из Советской России от русской революции. Была она вдовой торговца также финского происхождения, за которого вышла замуж в маленьком городке Семипалатинске в Казахстане, когда было ей всего шестнадцать лет. Когда началась революция, они сбежали вместе с мужем и осели в Шанхае, где муж и умер в 1927 году. Ко времени встречи с Клаузеном Анна зарабатывала на жизнь в качестве швеи, а также сиделки в больнице на неполный рабочий день.
Одиночество сблизило Анну с веселым и добродушным соседом по этому грязному и мрачному дому. В то время она, конечно, ничего не знала о подпольной деятельности Клаузена. Любовная история развивалась по своим законам, и вскоре Клаузен вынужден был решать с самим Зорге вопрос, не повлияет ли подобное общение на безопасность группы. Однажды вечером Клаузен пригласил Анну в танцзал, где познакомил с Зорге. В своих показаниях японской полиции Клаузен утверждает, что Зорге предупредил его: «Все в порядке, ты можешь жениться на ней, но будь осторожен в отношении нашей секретной работы. Если твоя женитьба будет угрожать нашей безопасности, ты будешь отозван в Москву»[35].
Так или иначе, но Макс и Анна поселились вместе в ее первоначальной квартире в мансарде и стали вести совместное хозяйство. Где-то в апреле 1930 года Лехман уехал в Европу, а его группа была поглощена преемниками[36]. Клаузен и Мишин теперь находились под началом «Алекса» и работали как техническая команда вместе с Вейнгартеном, ныне изображавшим из себя агента по продажам немецкой патентованной автоматической плиты.
Поначалу все попытки восстановить разведывательную группу в Шанхае продвигались очень медленно. «Алекс», действовавший под «крышей» агента одной из чешских оружейных фирм, завязал контакты с руководителями китайских националистов, а также, по словам Клаузена, «тайком встречался с гангстерами и членами Китайской коммунистической партии». Однако шанхайская полиция выследила его, и «Алекс» с женой спешно отплыли на пароходе в Европу. Руководителем группы 4-го Управления в Шанхае отныне стал Зорге.
Среди европейских журналистов, работавших в Китае в то время, была и Агнес Смедли, хорошо известная представительница американских левых, официально аккредитованная в качестве корреспондента газеты «Франкфуртер Цайтунг» в Шанхае. Она родилась в 1894 году в Колорадо. Отец ее был разнорабочим, а мать содержала меблированные комнаты. Агнес никогда не посещала высшую школу, хотя и предпринимала несколько раз краткие попытки заняться самообразованием. Так, одно время она слушала вечерние лекции в Нью-Йоркском университете, потом училась в летней школе в Калифорнии, где прервала учебу коротким и катастрофически неудачным замужеством, и к концу Первой мировой войны связалась с индийской националистической группой, действовавшей в Соединенных Штатах. В 1918 году ее арестовали за эту деятельность, а в следующем году Смедли отплывает в Европу на фрахтовом судне в качестве стюардессы. В Данциге она сбежала с корабля и отправилась в Берлин, где возобновила сотрудничество с индийскими националистами, а также завела роман с одним из их лидеров, который продолжался восемь лет. В 1931 году Агнес Смедли была в Москве на встрече индийских революционеров, а потом под видом журналистки открыто путешествовала по Германии и Скандинавии. В 1928 году она разрывает отношения с индийским лидером и подписывает контракт с «Франкфуртер Цайтунг», обязуясь представлять газету в качестве корреспондента на Дальнем Востоке. В Китай она добиралась через Москву, где присутствовала на Шестом конгрессе Коминтерна. Она без устали сражалась по всему миру — бунтарь, ищущий дела, боец, никогда не прекращавший готовить себя для грядущей битвы, а также своего рода воплощение обиды, негодования и крушения иллюзий.
35
В статье уже упоминавшейся восточногерманской газеты «Neues Deutschland» от 30 октября 1964 года в интервью с Клаузеном последний утверждал, что Зорге сказал так: «С этой женщиной все в порядке, можешь брать ее».
36
Другим членом группы Лехмана была молодая американка, известная Клаузену как мисс Рет Беннет. Она занималась шифровальными работами. Но ее пребывание было кратким, и в ноябре 1929 года она уехала в Москву. Клаузен считал, что она была членом Коммунистической партии Соединенных Штатов.