— А если у них другие намерения?
— Какие, например?
— Я не знаю.
— Я где-то читал, что в космосе могут существовать и другие разумные существа, кроме нас, — сказал юноша и глубоко вздохнул.
— Такие же люди, как мы?
— Этого никто не знает. Но ученые предполагают, что они тоже исследуют космическое пространство и высылают зонды.
— Я слышу странные звуки, похожие на тихий рокот, — прошептала девушка.
— Это у меня в животе бурчит.
— Слава богу, а то я перепугалась. Так ты говоришь, другие разумные существа высылают на Землю зонды?
— Но еще никто и нигде на нашей планете не встретил ни малейшего следа инопланетян, — важно сказал юноша.
— И должно же было угораздить именно нас их встретить, — с досадой сказала девушка. — Почему ты ничего не говоришь?
— Между машинами еще пока есть проходы, видишь? Мы еще можем попытаться проскользнуть в них, пока машины не сомкнули цепь. Выждем и в подходящий момент сделаем попытку прорваться.
— Они уже закрепились.
— Тогда остаемся на месте. Нам они явно ничего не сделают.
— Они на нас смотрят.
— Мне тоже так кажется.
— Смотрят и слушают. Говори, говори, не останавливайся!
— Я уже не знаю, о чем говорить. — Молодой человек сжал кулаки. Он был готов вступить с машинами в сражение. — У меня с собой сумка с инструментом, — закричал он. — Сейчас я разберу все эти ваши тележки по винтику! Смотрите, вот у меня французский ключ!
— Зачем ты кричишь?
— Чтобы они услышали меня. Я механик. Механик! Понимаете!
— Я боюсь, что они не понимают.
— Ими управляют мыслящие существа.
— Тогда скажи им, чтобы они убрали свои ужасные машины.
— Эй, вы! Сделайте так, чтобы машины повернули назад! Слышите, пусть убираются туда, откуда появились!
Машины замигали зелеными лампочками.
— Они пытаются получше рассмотреть нас, — сказал юноша-механик.
— Они высовывают какие-то странные провода и шарики.
— Это антенны и микрофоны.
— Они, наверное, хотят получше нас слышать.
— Мы люди — живые, мыслящие существа. Знаете ли вы, кто такой человек?
— Человек, — неожиданно зарокотала одна из машин, — это наше главное затруднение. Его физическое и психическое существование не поддается сомнению; мыслит, следовательно, существует. А если не мыслит? В космосе постоянно говорят о человеке, его силе, доброте и мудрости, о том, что он обладает необычным чувством юмора, которое выделяет его из всех других существ, населяющих миры белые, миры зеленые, миры красные, миры черные. Эти слухи передаются от планеты к планете, но еще ни разу за время космического путешествия мы не встретили человека. Уже давно мы пытаемся напасть на его следы во Вселенной, ведь в любой сказке должно быть зерно истины, но это зерно не прорастает.
— А мы?.. Она?.. Я… — закричал юноша.
— Что вы?
— Он человек, — подтвердила девушка, — я даю вам честное слово. Каждое утро он уходит на работу. Мы живем в этой деревне за лесом. Он ездит поездом до города. А сегодня он встал раньше, постучал ко мне в окно, и я выбежала из дома. Он хотел поцеловать меня, но не посмел. Он человек, хороший человек.
— И она тоже человек. Мы оба люди.
— Каждый может сказать так, — протарахтела машина.
— Они опять приближаются! Они раздавят нас?
— Ну вот еще! Этого я им не позволю… У меня с собой французский ключ.
— Они выпускают какие-то железные захваты.
— Это искусственные руки.
— Боже мой, они куда-то несут нас!
— Пустите! Оставьте нас в покое!
— Ну вот, теперь кладут на какую-то платформу.
— Что у тебя там? — спросила машина, потрясая сумкой механика.
— Инструменты.
— Какие?
— Ключи, отвертки, напильники, масленка.
— Масленка? — заскрипели машины.
— Пустите меня, вы мне так руки выломаете. Да, я сказал — масленка. Она доверху наполнена прекрасным густым маслом.
— Маслом? Наконец-то! Мы давно ищем масло… Смажьте нас вашим маслом! Вот здесь и здесь. Полцарства за каплю масла!
— Но я не могу даже шевельнуть рукой.
Девушку и юношу поставили на землю.
— Масла, умоляем вас, каплю масла, — жалобно заскрипели машины.
— Одной капли недостаточно, — сказал механик. — Надо как следует смазать ваши колеса и шестеренки.
— Надо… надо… Чего вы ждете?
— Этого масла мало для всех. Его может хватить только на одну, самое большее две машины.