***
Выбор между ванной, кроватью и предварительной информацией для Джерри был решён в пользу кровати. Не то, чтобы Лиза совсем не дала мне уснуть, скорее слишком часто будила. Я решил воспользоваться моментом, пока дамы выясняют отношения, благо они прекрасно в этом обходились без меня. К сожалению, момент был слишком краток.
Стук в дверь был столь настойчив, что уже на пути к ней я полностью осознал, кто я и где нахожусь. Такое для меня редкость. Отпирая, я ожидал увидеть злобную фурию по имени Мэри-Энн, а увидел приведение с тем же именем. Она решила лишиться сознания на моём пороге. Этого я допустить никак не мог, и мне пришлось отнести её на кровать. Там я применил варварский, но очень действенный способ несколько пощечин, после чего Мэри смогла связно говорить. Из её рыданий следовало, что мы имеем ещё один труп. Очаровательный труп по имени Лиза. Как я понял, Мэри-Энн вышла в спальню, потом услышала шум в гостиной, а войдя в неё нашла труп своей любовницы с проломленным черепом. Я не сентиментален и не люблю штампов, но мне действительно стало как-то не по себе. Самое смешное не в том, что Мери не знала, как это произошло. Самое смешное, что я ей поверил. Вот только надо попросить Джерри проверить одну возникшую у меня идейку....
***
Ничего не изменилось в участке за последние двенадцать часов. Я опять подтверждаю унылому сержанту алиби, только на этот раз госпожи Торманс и на этот раз лживое. Сержант, по моему, это понимает, но ему всё равно. Как Мэри смогла меня уговорить, не пойму до сих пор. Где-то за стенкой её допрашивает радушный младший детектив Голоча-как-его-там, и если наши показания в чём-то не совпадут, на Конраде Дж. Конраде можно будет поставить жирный крест.
- Да. - В сотый раз говорю я сержанту, - Миссис Торманс была у меня в номере. Нет, мы не занимались любовью, мы занимались скандалом. Да, миссис Торманс застала нас с покойной в постели, нет, мисс О'Рейли сразу ушла в свой номер. Нет, свидетелей не было. Да, утверждаю. Да, вошли вместе. Да, сообщили сразу.
***
Уже вечером мы были в мотеле. Шутки ради с нас взяли подписку о невыезде, хотя я не смог придумать, как теперь можно выехать с астероида без ведома местных властей. К себе Мэри не вернулась. Правильно, не стоит мешать духам Дениса и Лизы. Духам нужен покой. У меня мы оказались как-то сами собой, а постель в моём номере только одна...
Под утро я встал... покурить, услышал на кухне шум и пошёл взглянуть. Как-нибудь на досуге надо будет научиться думать прежде, чем делать...
Мир взорвался так красиво, что боль в шее казалась сущей ерундой.
***
Вселенная проявлялась чересчур медленно. Сначала появился свет. Он был отвратительно резок, но закрыть глаза мне не пришло в голову. Потом возник звук. Точнее звон. Он родился где то в затылке и теперь медленно перекатывался ко лбу. А потом пришла боль, и я забыл и про звук и про свет.
Но самое паршивое было впереди. И этим была рожа Джереми Мозеса Гольденблюма, марсианского колониста в шестом колене, идейного киборга и моего партнёра по бизнесу.
А самым мерзким на лице Джери была его улыбка.
- А я таки думал, что ты опять надрался, Конни. Разве шокер свалит такого быка?!.
- Не называй меня Конни. - Прорычал я ,кажется, вполне угрожающе. Но Джери только хмыкнул и перевёл верхнюю часть моего тела в вертикальное положение. Мне удалось оглядеться прежде, чем он успел ещё что-нибудь сказать.
Рядом со мной валялась груда всякого хлама, в которой более опытный детектив смог бы опознать мужчину лет сорока, около шести футов, белого и почти живого. Из-под того, что у нормальных людей называлось бы животом, у этого типа торчала рукоять полицейской электродубинки. По крайней мере понятна причина моего плачевного состояния. У входной двери лежала такая же груда, но слегка поменьше и более узнаваемая. Да, Джерри произвел с беднягой-барменом последний апгрейд. Над телом склонились сержант Сетаев и какой-то майор, очевидно из управления. А в дверях спальни, судорожно вцепившись в косяк, стояла Мэри и тихо плакала. Я перевёл взгляд на своего партнёра и собрав в кучу весь интеллект спросил:
- Какого чёрта?
- Ты ещё не понял, Конни? Всё же так просто. Мэри-Энн Торманс мечтала о разводе и о крошке Лизе. Старый Торманс не хотел выпускать из рук денежки супруги. Кстати, ты был прав. Она владеет сорока процентами "Марс трансспейс"... Лизбет О'Рейли мечтала об энной сумме,и ей было плевать, кто эту сумму уплатит. Сила была за Тормансом. Мешала лишь такая малость, как закон. По завещанию, составленному миссис Торманс ещё год назад, муж не получал ни гроша в случае её смерти. Оставалась опека. И не важно, признали бы миссис Мэри убийцей или умалишенной. Надо было только заплатить умной девочке Лизе, и та спровоцирует побег Мэри-Энн с Марса. Нанять пару специалистов, и те обеспечивают подходящие трупы. И, наконец, найти идиота, который, не сводя глаз с Мэри-Энн, будет видеть только то, что от него требуется. А если он окажется слишком любопытен, то лишний жмурик делу не помеха.
- Не называй меня Конни! - личность идиота мне, почему-то, уточнять не хотелось. - И что нам теперь со всего этого?
- Да ни хрена кроме полученного гонорара- пожал плечами тот.
Я все-таки люблю киборгов.
Май 2001г.