- Вас ждут у Татен, там, кажется, украли противогаз...
И он, давясь от смеха, подталкивал локтем товарища.
Не слишком изобретательно он пошутил. У Мари Татен теперь было жарко и сизо от дыма. Курили сразу несколько трубок. Крестьянское семейство, сидя за столом, поедало захваченные с собою съестные припасы, прихлебывая кофе из кружек. Отец семейства резал перочинным ножом колбасу.
Молодежь угощалась мимоходом, старики пили марк - виноградную водку. А Мари Татен без кона семенила в кухню и обратно.
При появлении комиссара, в углу встала женщина и сделала шаг ему навстречу. Вся она была какая-то взволнованная, неуверенная, мокрогубая. Она держала руку на плече мальчишки, которого Мегрэ узнал по рыжим волосам.
- Вы, месье комиссар?
Все головы дружно повернулись в их сторону.
- Я хочу вам сразу сказать, месье комиссар, что наше семейство отродясь было честным! Но мы бедные... вы понимаете? Когда я увидела, что Эрнест...
Побледневший мальчишка упорно смотрел себе под ноги, не проявляя никаких чувств.
- Это ты взял молитвенник? - наклонился к нему комиссар.
Молчание. Настороженный диковатый взгляд.
- Отвечай месье комиссару...
Но мальчишка не раскрывал рта. Тут все произошло довольно быстро. И мать дала ему пощечину, вспыхнувшую ярким пятном на левой щеке. Только голова у парнишки дернулась.
- Ты будешь отвечать, несчастье мое?
И, обращаясь к комиссару:
- Вот вам нынешние дети! Несколько месяцев канючил, выпрашивал, чтобы я купила ему молитвенник. Большой и толстый, как у кюре. Можете себе представить такое?.. А как только он со мной заговорил о молитвеннике графини, я сразу же и подумала... И ещё меня удивило, что он вернулся домой между второй и третьей мессой, потому что обычно ест в домике кюре... Я пошла к нему в комнату и нашла под матрасом...
Мать ещё раз шлепнула сына по щеке, а он и не думал защищаться.
- Я, в его возрасте, даже читать не умела! А уж чтобы книгу украсть...
В трактире царила почтительная тишина. Молитвенник уже был в руках Мегрэ.
- Благодарю вас, мадам...
Он торопился рассмотреть книгу и сделал движение в глубину зала.
- Месье комиссар...
Женщина напоминала ему о вознаграждении. Она была сбита с толку.
- Мне сказали, что за это будет вознаграждение... Это, конечно, вовсе не потому, что Эрнест...
Мегрэ протянул ей двадцать франков, которые она тут же тщательно упрятала в сумочку. Потом потащила своего сыночка к двери, ворча:
- А вот ты, будущий каторжник, ты ещё получишь...
Мегрэ встретился взглядом с мальчишкой. Это было делом пары секунд. Однако, и тот, и другой сразу поняли, что они друзья.
Может быть, это было потому, что Мегрэ тоже когда-то имел мечту, которая так и не сбылась! - получить молитвенник с золотым обрезом, и не просто включающий все литургические тексты, но и напечатанные в две колонки на французском и на латыни.
* * *
- В какое время вы будете завтракать?
- Не знаю.
Мегрэ хотел было подняться к себе в мансарду, чтобы рассмотреть молитвенник, но вспомнил о сквозняках и решил пройтись по дороге.
И вот, медленно шагая к замку, он открыл книгу с гербом графов де Сен-Фиакр. Или, точнее, он не открыл её, а молитвенник открылся сам на странице, где между двумя листочками была запрятана бумажка.
Страница 221. Молитва после причастия.
Бумажка была, как бы небрежно, вырвана из газеты и имела странный вид, будучи очень плохо напечатанной, не четко и не профессионально.
"Париж. 1 ноября., Сегодня, в апартаментах на улице Миромениль, которые долгие годы занимал граф де Сен-Фиакр и его подруга, некая русская по имени С., произошло драматическое самоубийство.
Заявив своей подружке, что ему стыдно за скандал, вызванный членом его семьи, граф выстрелил себе в голову из "браунинга" и через несколько минут умер, так и не приходя в сознание.
Мы считаем, что вам достаточно известно об этой семейной драме, где речь идет ни о ком ином, как о матери несчастного."
Гусь, идущий вперевалку по дороге, вытянул к Мегрэ шею с широко раскрытым шипящим клювом. Колокола трезвонили во всю мочь, а из церкви медленно выходила толпа, неся с собой запах ладана и свечей.
Мегрэ сунул молитвенник в карман плаща, и тот, будучи достаточно толстым, оттопыривал полу плаща. Комиссар ещё раз остановился, чтобы внимательнее рассмотреть ужасную бумажку.
Оружие преступления! Клочок газеты семь на пять сантиметров!
Итак, графиня де Сен-Фиакр, придя к первой мессе, опустилась на колени у скамьи, которая два века служила членам её семьи.
Она причастилась. И это тоже было убийцей предусмотрено. Она открыла свой молитвенник, чтобы прочесть Молитву после причастия.
При этом все присутствовали. Мегрэ вертел и так и сяк клочке бумаги. Там он обнаружил нечто странное.
Среди других деталей оказалось, что строчки не совсем обычно напечатаны, как это должно быть в газете. Все выглядело, как набор от руки. Текст выпукло и четко пропечатался на обратной стороне листка.
Кто-то даже не дал себе труда сделать все как следует или ему на это не хватило времени. Впрочем, разве пришло бы графине в голову переворачивать бумажку? Разве не умерла она раньше от стыда и ужаса?
На лице Мегрэ отражалось негодование, потому что он ещё ни разу не встречался со столь хитрым и трусливым преступлением, очень ловко подготовленным.
И у убийцы ещё возникла мысль предупредить полицию!
Он посчитал, что молитвенник не найдут!
Да! Именно так! Молитвенник не должен быть найден! А тогда и нельзя было говорить о преступлении; обвинять кого-либо в его совершении. Графиня умерла от остановки сердца!
И тут Мегрэ, развернувшись, пошел обратно. К Мари Татен комиссар добрался в тот момент, когда все говорили о нем и о молитвеннике.
- Вы знаете, где живет малыш Эрнест?
- Через три дома после бакалеи. Только нужно перейти улицу...
Туда он и направился. Одноэтажный приземистый домишка. На стене, по обе стороны буфета висели фотографии отца и матери. Женщина, переодевшись в домашнее, трудилась на кухне, откуда доносился запах жареного мяса.
- Ваш сын дома?
- Он переодевается. Нечего пачкать воскресную одежду... Вы видели, как ему нашлепала!.. Ребенок, у которого перед глазами только хорошие примеры и который...