Мой образ наивной ученицы колледжа, в белой рубашке, плиссированной серой юбке, с заправленным под летнюю жилетку из льна красным галстуком в тон высоким гольфам и аккуратным хвостом на макушке, должен был расположить его к общению со «стенографисткой», за которую меня принимали все, кто хотя бы замечал возле Воеводина и Смирнова.
В бюро строгого дресс-кода не существовало. Иногда я надевала на службу порванные на коленях джинсы и военные ботинки на высокой шнуровке, в жаркие дни – шлепанцы, но чаще всего натягивала поверх трех футболок (об этом позже) безразмерные худи или пиджаки, что я прихватила из Нижнего, забрав из отцовского шкафа.
Участковый представился, коснувшись пальцами козырька фуражки. Мы оба наблюдали, как Камиль рассматривает на кончике пинцета комок грязи с морды Золушки, словно отыскал на влажном липком носу «золото», а не «золу».
– Геннадий Дмитриевич Линейка. У нас тихо тут, милая барышня! Даже алкашей возле ларька не сыщете. Нет убийц в Костино! Нету! – сделал он вывод, а мне почему-то захотелось мысленно добавить: «А в Максино и Кирьино?» – Городские все зло-то творят, говорю вам, городские на лето понаехали к нам-то. То ведь они мусор до баков донести не могут! По статье 8.2 КоАП РФ [1] к административной ответственности привлек с два десятка уж. И только за июнь! Мясо с рынка скупают, яйца с птицефабрики скупают, рыбу скупают, палатки с ночевками ставят, а банки-склянки донести до багажника – в лом им! Вот и платят по тысяче, а то и по две за штраф. Небось кого в такой палатке и зарубили насмерть топором!
В моей голове раздался смех, и я зажмурилась, когда голос Аллы синхронно с Камилем произнес:
– Ленточной пилой.
– Ленточной пилой?.. – повторила я, глядя в небо.
Проходивший мимо Камиль не удержался, чиркнув взглядом по моему уху:
– Оставь резюме Линейке на должность секретаря. Он уже всю тебя своим взглядом… излиновал.
– У него хоть взгляд есть, в отличие от тебя! Ты настолько меня ненавидишь, что вычеркнул даже из своего поля зрения!
Заметив начало схватки двух быков, к нам заторопился Воеводин:
– Камиль Агзамович, что вы сказали про пилу?
– Разрез берцовой кости сделан ленточной пилой.
– На коровнике! – подкинул версию довольный Линейка. – На коровнике станки для разделки туш. Пил там этих – завались!
– Нет, – отрезал Камиль, – новая улика отклоняет версию с убийством на коровнике.
– Какая улика? – всполошились Воеводин и Линейка, пока Смирнов промывал в садовой ванночке найденный на носу Золушки комок грязи.
– Вот. Я снял с морды псины. Это перо. Такое же было на суставе.
Тут плечо дернулось у меня, и я снова посмотрела в небо, вспомнив фамилию Яны – Перова.
– Кира Игоревна? – обратился ко мне Воеводин, пока Смирнов разглядывал сквозь лупу находку, а Линейка прыгал у того за спиной, предлагая версию про птицефабрику, что перо то – куриное. – Кира, отойдем? Что с тобой? – спросил он, когда мы свернули вдоль грядок с зелеными кабачками у бани.
Я встала в тень вишни, облокотившись спиной о груду дачного мусора, закрытого брезентом.
– Ничего.
– Совсем ничего? Ты смотришь в небо. Целый день. Я сам люблю небо так, как никто и понять не может. И знаю, что оно тревожит сильней, чем утешает. Что тревожит в небе тебя?
– Мой чердак, Семен Михайлович.
– Тот, куда тебя отправляет Камиль?
«Тот, который шепчет голосом Аллы…» – мысленно ответила я.
– Смирнов успокоится. Между вами все обязательно наладится.
Но Воеводин сам заявил, представляя меня коллегам: «подающая надежды». Шестеренки у меня в голове умели не только шептать, но и вращаться. Старый следователь ничего не делал просто так.
Три часа до Костино? Так он сказал. Это ему понравилось в деле с костью. Воеводину было важно снова заставить нас с Камилем разговориться и войти в контакт друг с другом. Я понимала если хочу задержаться не на чердаке и не в подвале, а где-то середнячком на трех этажах с мансардой и резным деревянным балкончиком, придется действовать так, как сказано в главе шесть.
Скоро.
– Почему я, Семен Михайлович? Почему вы позвали на стажировку меня?
– Тебе не понравилось в бюро? Разочаровалась?
– Нет, наоборот. Но я ведь… стреляла в человека…
– И Женя Дунаев стрелял. И я тоже.
– А Камиль? Он убивал? Вы расскажете мне правду?
– Какую именно?
– Про Камиля. Почему он не смотрит на меня, за что ненавидит?
1
Несоблюдение требований в области охраны окружающей среды при обращении с отходами производства и потребления.