Я поблагодарила Глеба за доставку, попросила подогнать машину к подъезду, а сама перебралась через дорогу и битый час просидела на лавочке. Дышать стало легче, но в голове витали пугающие образы. Их предстояло систематизировать в хронологическом порядке. Кое-что я уже понимала. На часах был почти полдень, когда я вошла в подъезд. Ноги подкашивались, но в целом держали. Лифт работал, поднял меня на шестой этаж. Я открыла дверь ключом, вошла в прихожую. Повесила сумку на крючок, присела на мягкий пуфик. Что-то в квартире было не так. Я не сразу поняла, подняла голову, поводила носом, прислушалась. Все не так — запахи, звуки. Странные приглушенные голоса в голове, тихие стоны. Что со мной? Какие глубины подсознания разверзлись от увиденного в лесу? Впрочем, с подсознанием все было нормально — почудилось. Я на цыпочках пересекла гостиную, осторожно отворила дверь в спальню… и с открытым ртом застыла на пороге.
В моей постели творилось что-то невообразимое! В ней, как змеи в клубке, сплелись обнаженные тела, которые совершали хаотичные движения. Женщина стонала, хрипел и кряхтел мой муж Малеев. Постельное белье было скомкано, одеяло валялось на полу. Я стояла и не верила глазам. Вот это да! Меньше всего ожидалось в собственной постели увидеть ВОТ ЭТО. Они не сразу обнаружили постороннюю, поскольку были увлечены своим делом. Я обломала им всю кульминацию — выразительно кашлянула. Что тут началось! Малеева отбросило от его любовницы, он выпучил глаза. «Дама сердца» расстроилась, хотя и не очень. Возможно, именно об этом она и мечтала. Сделала для порядка печальное лицо, прикрыла руками самые «ответственные» участки своих пышных телес. Я знала ее — Светка Елкина, одинокая разведенка с девятого этажа. Работала в торговле. Не красавица, постарше меня, низкорослая, пухлая — из тех, которых проще перепрыгнуть, чем обойти. Но на безрыбье, как говорится…
Малеев схватил одеяло с пола и стал в него заворачиваться, как будто прятал что-то такое, чего я не видела.
— Ритуля, ты сегодня так рано, ты же никогда так рано не приходишь, что случилось? — бормотал Малеев.
Мне даже жалко его стало — он трясся, словно подхватил лихорадку Западного Нила.
— То есть это я виновата, — хмыкнула я. — Рано пришла. Знаешь, дорогой, когда я тебе предложила чем-нибудь заняться в мое отсутствие, я имела в виду совсем не это.
— Подожди, Ритуля, — опомнился законный супруг. — Это совсем не то, что ты подумала…
— Не то? — удивилась Елкина.
Я засмеялась каким-то утробным демоническим смехом — чего и сама от себя не ожидала. Пожалуй, в данном вопросе мы с любовницей моего мужа были на одной волне. Хотелось бы выслушать объяснение. Впрочем, нет, уже не хотелось.
— Одно огорчает, Малеев, — вздохнула я, — что вместо меня в нашей кровати не какая-нибудь хорошая девушка из приличной семьи, а эта… — я поколебалась, но закончила, — смесь бульдога с носорогом.
— Знаешь, Ритка, ты тоже не королева Марго, — огрызнулась Елкина, выбралась из кровати и стала одеваться, никого не стесняясь. Обиделась, что ли? А я-то гадала, чего она всякий раз отводит глаза и ухмыляется, когда мы сталкиваемся в лифте или у подъезда…
— Этого забери, — кивнула я на мужа, который продолжал лежать под одеялом. Видимо, рассчитывал на прощение. — И презервативов побольше купи.
— Это еще зачем? — не поняла Светка.
Я популярно объяснила:
— Чтобы такие, как он, больше не рождались… Что ждем, Малеев? — обратилась я к своему суженому. — Кино окончено, больше ничего не будет. Сматывай удочки, три минуты на сборы. Бери только самое нужное. На развод подам сама. В понедельник, пока буду на работе, так и быть, можешь прийти и забрать свои вещи. Сопрешь что-то лишнее — пожалеешь. Квартира и машина — мои, даже не помышляй о них. Закон и справедливость на моей стороне. Вперед, душа моя, заре навстречу. Радуйся, Елкина, теперь это чудо — твое.
— Но, Рита, так нельзя… — потрясенно пробубнил Малеев — кажется, он начал соображать, что натворил. Пунцовая ранее физиономия приобретала цвет известки.