— Произошла ошибка, — сказал он. — Нам очень жаль, шериф, поверьте.
— Вы за это заплатите. Вы… — шериф от ярости даже потерял дар речи.
— Но я же извинился. Моя секретарша не должна была оставлять здесь этот лист. Мы приносим свои извинения. Мы сказали и Смолу и Топхэму, что никакого следствия не велось. Все с этим согласны. Вы говорите, что следствия не было, и мы говорим, что следствия не было. Что еще вам нужно? С каждым вашим словом подозрения свидетеля только крепнут.
На этот раз Греггори не мог произнести ни слова.
— Честно говоря, — продолжал Мейсон как ни в чем не бывало, — я не вижу достаточно веских оснований для такого отношения к себе. Начиная с января тысяча девятьсот сорок второго года Хейуорд Смол постоянно шантажирует Брэдиссона. Несомненно, в сложившейся ситуации у Брэдиссона может возникнуть соблазн свалить всю вину за убийство на Смола, но, если вы хотите знать мое мнение, шериф, я думаю, что Брэдиссон…
— Ваше мнение никого не интересует, — обрел, наконец, дар речи шериф.
Мейсон вежливо поклонился, как человек, получивший заслуженное замечание от лица, облеченного властью.
Греггори повернулся к Хейуорду Смолу.
— Сейчас меня интересует только тот сертификат акций.
Смол облизнул пересохшие губы и кивнул.
— Что вы можете сказать по этому вопросу?
— Только то, что узнал от Дорины.
— Что именно вы узнали?
— Свидетельские показания с чужих слов, — укоризненным тоном произнес Мейсон. — На вашем месте я не стал бы их повторять, мистер Смол. Вы же не можете поручиться за их достоверность.
— Не вмешивайтесь, — заорал шериф.
— Понимаете, — продолжил Мейсон, — получив эти показания, он выдвинет против вас обвинение в убийстве третьей степени. Кстати, никто не хочет закурить?
Мейсон достал из кармана портсигар.
— Я закурю, если позволите, — произнесла Делла.
— Убирайтесь отсюда немедленно, — закричал разъяренный Греггори.
— Я думал, вы меня звали, — недоуменно произнес Мейсон.
— Только для того, чтобы вы объяснили этот…
— А, хотите все начать сначала.
— Нет, не хочу.
Хейуорд Смол, поразмыслив, принял решение.
— Послушайте, — сказал он, — в этом деле я абсолютно чист. Я не имею никакого отношения к отравлениям. Да, я поднажал немного на Брэдиссона восемнадцать месяцев назад, признаю.
— В январе сорок второго, не так ли? — уточнил Мейсон.
— Именно так.
— Вскоре после кончины миссис Бэннинг Кларк, как я понимаю?
Смол молчал.
— Моффгат развил бурную деятельность примерно в то же время?
— Меня эти вопросы совершенно не интересуют, — объявил Греггори.
— А меня интересуют, — тихо, но тоном, не терпящим возражений, произнес прокурор Топхэм. — Позвольте мистеру Мейсону продолжить, шериф.
— Он — режиссер этого спектакля, — сердито возразил Греггори. — Он пытается скрыть подделку сертификата акций и тем самым спасти свою шею…
— Тем не менее, — прервал его Топхэм тоном, мгновенно остудившим гнев шерифа, — я хочу, чтобы мистера Мейсона оставили в покое. Продолжайте, мистер Мейсон.
Мейсон поклонился.
— Благодарю вас. Итак, — продолжил он, повернувшись к Хейуорду Смолу, — вскоре после кончины миссис Бэннинг Кларк, не так ли?
Смол встретился с Мейсоном взглядом, но тут же отвел глаза.
— Ну… да.
— Сложилась чрезвычайно интересная ситуация, — заметил Мейсон. — Миссис Брэдиссон прокралась в комнату Кларка и заменила новое завещание старым. Весьма ловкий способ придания законной силы недействительному документу. Любое завещание, как вы знаете, аннулируется более поздним завещанием, которое завещатель и составляет именно с этой целью. Но если более раннее завещание не было уничтожено, ничто не свидетельствует о том, что оно уже аннулировано. К подобному выводу вряд ли мог прийти не специалист в праве. Скорее всего, такая гениальная непробиваемая схема родилась в мозгу умного адвоката. Не могу не задуматься над тем, что мысль подменить завещание пришла миссис Брэдиссон в голову довольно давно. Вы ничего не знаете об этом, мистер Смол?
Хейуорд Смол поднял руку к воротнику рубашки и дернул его, как будто ему не хватало воздуха.
— Нет, не знаю.
Шериф Греггори открыл было рот, но был остановлен жестом Топхэма.
— Понимаете, господа, — несколько задумчиво произнес Мейсон, — нам предстоит раскрыть два совершенно разных преступления — отравление и убийство из огнестрельного оружия. Тем не менее, не стоит отбрасывать возможность того, что мотивы обоих преступлений одинаковы. Двое преступников преследовали одну и ту же цель различными способами — один с помощью яда, другой с помощью свинца — так как ни один из них не смел признаться в своих замыслах другому. Вновь открывшиеся загадочные обстоятельства заставляют нас по-новому осмыслить происшедшее, по-новому интерпретировать каждую улику, и путем логических заключений найти нужный ответ. Итак, господа, представляю вам Хейуорда Смола, друга и приятеля адвоката Моффгата, человека, практически незнакомого Джеймсу Брэдиссону и его матери миссис Брэдиссон. В конце декабря тысяча девятьсот сорок первого года умирает миссис Бэннинг Кларк. В суд по наследственным делам передается завещание, по которому все ее имущество передается матери и брату, и в котором указывается, что это имущество не представляет большой ценности. Почти мгновенно Моффгат и Хейуорд делаются любимцами семьи. Адвокат становится акционером компании. Хейуорд Смол — маклером по операциям с приисками, хотя до этого момента он не продал ни единого участка. Сейчас он продает огромное количество рудников, в основном по завышенным ценам, и в основном корпорации, в данный момент состоящей из миссис Брэдиссон и ее сына Джеймса. Каков ответ?