— Добрый день, мастер Иванов, — поприветствовал хозяина кабинета. — Мы договаривались сегодня встретиться.
Жандарм поднял голову, взглянул на меня и недовольно поджал губы:
— Да какой же он добрый, когда вы пришли в гости, Павел Филиппович? — начал парень. — В последнее время вы стали дурным вестником. Даже примета такая у жандармов есть: раз в отделение приехал княжич Чехов, жди беды.
— Так вот почему дежурный смотрел на меня так недовольно, — протянул я и задумчиво потёр ладонью подбородок.
— Ладно, мастер, зачем пожаловали? — перебил меня Дмитрий. — А то после обеда мне прибавилось работы. «Сыны» так рады, что одного из их лидеров отпустили, что устроили погром в баре, принадлежащем «Чёрной Сотне». Мебель поломали, людей избили. А беседовать с ними мне.
— Я хотел написать заявление, что с сегодняшнего дня являюсь защитником Ильи Литвинова, — произнес я.
Иванов поморщился так, будто у него разом разболелись все зубы:
— Павел Филиппович, — начал он. — Когда вы берете защищать человека, ваш подзащитный выходит на свободу.
— Очень надеюсь, что этот случай не станет исключением, — подтвердил я.
— А я затем ищу преступника. И начальство, знаете ли, мне за это благодарности не выписывает.
— У каждого из нас своя работа, — развел руками я. — Кстати, хотел бы заявить, что обвинение дружинника в убийстве лишнее. И я это докажу.
— Вот как? — Иванов удивлённо поднял бровь. — С чего вы так решили?
— Тела княжны Софьи Потемкиной не нашли, — начал я. — Да и призрака на месте убийства нет.
— То есть, вы уже проникли на частную территорию князя Потемкина, скорее всего не имея на то разрешения? — уточнил жандарм.
— Табличек там не было, изгороди тоже, — возразил я. — Так что, если территория и была частной, я не был об этом уведомлен.
Иванов кивнул:
— Ага. Допустим. А есть ли свидетели, что дружинник с сообщниками не убил княжну в лесу? По версии следствия девушка смогла отбиться от нападавшего, оглушить его, но и сама умерла от потери крови. Может быть, вы снова притащите в мой отдел какую-нибудь мертвечиху, которая подтвердит ваши слова?
Я вздохнул и покачал головой:
— Увы, но свидетелей у меня нет. Ни живых, ни мертвых. Но я уверен, что девочка не погибла. И надо направить все силы на ее поиски.
Жандарм вытащил из подставки ручку, и принялся вертеть ее в пальцах:
— Ваши слова не имеют никаких подтверждений, — произнес он устало. — И к делу я их приобщить не могу. Увы. Все указывает на то, что княжна мертва. Даже экспертиза установила, что с такой кровопотерей шанс выжить у Потемкиной был весьма сомнительный.
К большому удивлению, я не заметил в голосе жандарма издёвки.
— Так что, если княжну не найдут живой, ваш подзащитный, скорее всего, бессрочно отправится на каторгу.
— Дайте мне лист бумаги и ручку, — попросил я и присел в кресло у стола. — Напишу ходатайство, чтобы все копии материалов дела передали в мой офис.
— Имеете право, — ответил Иванов, хоть и с явной неохотой. Жандарм открыл ящик стола, достал лист бумаги и положил его передо мной. Сверху легла ручка. — Пишите.
Я не стал терять время и строки ложились одна под одной. Иванов же замялся, словно не решаясь что-то сказать.
— Да говорите уже, — не отрываясь от ходатайства, произнес я.
— Павел Филиппович, я понимаю, это прозвучит странно, особенно в свете нашего с вами общения, но я хотел бы попросить вас об услуге.
Я едва не подавился воздухом, но сумел поставить подпись под ходатайством, положить ручку поверх листа. А потом прищурившись взглянул на жандарма:
— Слушаю.
— Не так давно в остроге умер подозреваемый Добронравов. Кто-то проник в его камеру и зарезал перевертыша. К сожалению, мертвец не успел дать показания. И дела с ненайденными актрисами так и останутся нераскрытыми. А девушки будут числиться пропавшими без вести. И это несправедливо. Их души должны упокоиться.
— Полностью с вами согласен, должны, — ответил я, припоминая фурий в подвенечных платьях, которые едва меня не разорвали.
Жандарм понял мои слова по-своему. И на его лице проступила неуверенная улыбка:
— Не могли бы вы мне помочь. Вы же можете поднять мертвецов и заставить их выйти из того болота? Мои люди провели там целый день, и никого не нашли.
Я потёр ладонью подбородок, делая вид, что думаю. И ответил, когда улыбка уже начала сползать с лица жандарма.
— Хорошо. Но я оказываю услугу не мертвым актрисам, Дмитрий. Я окажу услугу вам.
— Я добро помню, — ответил жандарм приятной в таком случае фразой. — И при случае вам отплачу добром за добро.