4) В 1263 г., по довольно таинственной причине, Папа Урбан IV отлучил от церкви маршала ордена Храма Этьена де Сиссея, протеже великого магистра Тома Берара. По свидетельству хрониста Жерара де Монреаля речь, на этот раз, шла о женщине. Следующий Папа, Климент IV, снял отлучение, считая достаточным, что маршал был лишен своего звания. Но, делая это, он плохо отзывался обо всем ордене, судя по тому, что он писал: «Пусть тамплиеры поостерегутся испытывать мое терпение, чтобы Церкви не пришлось пристально заняться некоторыми вещами, к которым, до сегодняшнего дня, относились слишком снисходительно, поскольку прощения больше не будет». Действительно жаль, что мы не слишком осведомлены об этом деле, на которое Климент IV согласился закрыть глаза.
5) В заключение, надо сказать, что под конец что-то не так шло в делах ордена, так как многочисленные тамплиеры покидали или хотели его покинуть. Во время допроса, на своем смертном одре 13 апреля 1310 г., брат Жан де Сен-Бенуа скажет: «Да, многие покинули орден; не из-за его непристойности и его прегрешений, но скорее из-за них самих! Конечно, я не мог не знать, что в ордене возникали крупные скандалы, и слух о них дошел до влиятельных людей и до народа, но больше я об этом ничего не знаю». Многие другие признают, что они тоже охотно бы ушли, если бы их не удерживала клятва или страх преследований. Жан Англичанин, например, уточнил: «Пятьсот и более человек сделали бы это до ареста, если бы не боялись ордена».
Мы видим, что Филипп Красивый, отнюдь не первым заподозрил орден в утрате его чистоты.
Любопытно, но этот король, как раз наоборот, долго был благосклонен к ордену тамплиеров. Именно им он доверил хранение королевской казны и в 1304 г., еще за три года до начала следствия, он писал:
«Дела милосердия и благочестия, щедрые дары, раздаваемые по всему миру и во все времена, святым орденом Храма… убеждают нас даровать нашу благосклонность ордену и его рыцарям… и снабдить их знаками особой милости к ордену и его рыцарям, к которым мы испытываем искреннее расположение».
Пикантная деталь: Жак де Моле был крестным отцом сына короля, несмотря на правило, запрещавшее любому тамплиеру становиться крестным. Этот факт свидетельствует о сердечных отношениях между ними.
В 1306 г., когда народ Парижа восстал из-за роста цен, король будет скрываться во время бунта именно в резиденции ордена Храма.
Стоит ли, однако, обвинять Филиппа Красивого в двурушничестве? Безусловно, нет. Этот король гораздо лучше, чем легенда о нем. Он оставил в истории воспоминание о себе, как о фальшивомонетчике, так как финансовые сложности заставили его прибегнуть к тому, что сегодня мы называем «девальвацией»; ныне этот процесс нельзя назвать бесчестием для руководителя государства. К тому же это был очень благочестивый человек. Без сомнения властный, что доказывает его конфликт с Папой Бонифацием VIII, абсолютно уверенный в божественном происхождении своей власти и своей миссии; и, как свидетельствуют все современники, очень набожный, богомольный, чрезвычайно преданный защите веры. О нем писали: «Его нетерпимость свидетельствует о его ортодоксальности», что всегда, как это ни грустно, является правдой.
Филипп Красивый, свергнув Бонифация VIII, обрушился на орден Храма именно потому, что искренне верил, что сражается с еретиками в обоих этих случаях. Прав ли он был в этом? Что касается тамплиеров, именно это и является объектом нашего исследования.
Но, прежде, необходимо коротко напомнить о предыдущем конфликте, так как историки стараются связать его с делом тамплиеров.
III
Дело Бонифация и процесс тамплиеров
В конце XIII в. дела в Риме шли довольно плохо: меж кардиналов царил раскол и было очень сложно избрать Папу.
После смерти Николая IV в 1291 г. два года не могли собрать необходимого для избрания большинства. Устав от споров, кардиналы придумали призвать святого отшельника, который был избран против его воли и взял имя Целестина V. Но из святых никогда не получалось хороших Пап: он показал себя совершенно не способным править, о чем свидетельствует и булла о его канонизации. Разве не пришло ему в голову, по простодушию, раздавать бедным церковные богатства? Это не могло долго продолжаться, Целестин это понял и отрекся.