Никита Тихонов — волевой, прекрасно образованный, интеллектуальный, сильный во всех отношениях, необычный. Прирожденный лидер. Как будто человек другой породы, другого закала среди больного, вырождающегося племени. Такие русские люди были среди сверстников моего отца-фронтовика, моей бабки-фронтовички. В моем поколении я таких не знаю, не говоря уж о более юных, и был просто изумлен, познакомившись с Никитой, увы, уже в ходе суда. Когда мне сообщили, что он стал смотрящим в камере, где девять из четырнадцати человек нерусские, я даже не удивился: иначе и быть не могло.
А Женя Хасис! Красавица, умница, реагирующая быстро и точно, страстная в каждом слове и движении. Настоящая тигрица! Я понимаю толк в женщинах и в людях. Я любовался ею за стеклом и сознавал, какое чудо досталось Никите Тихонову — и досталось по заслугам. Уникальная — уникальному.
Их единственная настоящая «вина», я убежден в этом, что они служили Идее, служили Народу. За это их и отдали под суд, именно в этом увидев самый страшный криминал. Убийство ими Маркелова и Бабуровой, на мой взгляд, осталось недоказанным и, убежден, будет опровергнуто в случае, если удастся добиться пересуда. Проживание Никиты по поддельным документам и незаконный оборот оружия были для него вынужденным способом выживания после необоснованного объявления в розыск. Это грех его в такой же мере, как и тех, кто его оговорил и неправедно преследовал.
Вот и получается, что перед нами — не нарисованные прокурорами в соавторстве с «Новой газетой» кровожадные монстры, а народные герои, невинные жертвы антирусской власти и мученики русской идеи. Не более, не менее.
Что же вышло у Кремля в результате?
Русское национальное движение, все мы понесли тяжелый урон, восполнить который будет трудно. Это так. Хотя сам факт появления подобных людей через двадцать лет безнадеги и поражений говорит о том, что ресурс русского генофонда пока еще не исчерпан, что мы все еще — народ, способный сопротивляться врагу. И это дает мне уверенность в том, что на место Тихонова и Хасис встанут другие, достойные их и нашего общего дела молодые люди. И сделают ту самую русскую революцию, которая распахнет двери тюрем и выпустит на свободу Никиту и Женю и тысячи других наших соратников.
А сейчас — у Русского движения появились первые иконы. Эти иконы нам подарили Кремль, ФСБ, Мосгорсуд, лично судья Замашнюк… и другие установленные лица.
Отняв у нас живых людей, бесценных в своей уникальности, они дали нам взамен легендарный образ, на который будут молиться и которому станут подражать поколения русских националистов.
Так будет.
IV. ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мой рассказ о самом значительном и важном политическом деле современной России подошел к концу. Нужно делать выводы.
Я надеюсь, читатель убедился в том, что доводы обвинения, настаивающего на том, что адвоката Маркелова и журналистку Бабурову убили русские националисты Никита Тихонов и Евгения Хасис, не стоят выеденного яйца и находятся на грани фальсификации. А равно и в том, что этих молодых людей судили — и осудили! — по сути, лишь за их «неподходящие» убеждения. То есть, перед нами — в чистом виде политические заключенные и узники совести.
Это не значит, что они безгрешны. Но убедительных доказательств, что именно они убили Маркелова и Бабурову — не существует. А те, что существуют — сомнительны, недостоверны, мягко говоря. Я пришел к этому выводу, тщательно изучив все дело, и ничего не скрыл от читателя. А ведь убийство — это и есть то главное обвинение, из-за которого Тихонов осужден на пожизненное заключение, а Женя — на восемнадцать (!) лет.
Между тем, оба уже сидят, притом в самых суровых условиях, и будут сидеть бесконечно долго, если никто не вмешается и не добьется справедливости.
Сегодня адвокаты осужденных уже подали иск в Страсбургский суд по правам человека. Формальных поводов для этого Мосгорсуд и лично судья Александр Замашнюк предоставили более чем достаточно. Но не будем обольщать себя надеждами: у русских националистов в Страсбурге друзей нет, и ради них местная Фемида вряд ли проявит добросовестность и беспристрастность. Рассчитывать, что помешанная на толерантности и политкорректности Европа вмешается и потребует пересуда, трудновато.
Что же делать? Сложить руки и смириться с торжествующим злом?
Нет, этого я не могу предложить. Я не привык мириться с мнимой неизбежностью. Я считаю, что ребят можно и нужно вызволить из заточения, добившись пересмотра неправосудного судебного решения.