Слегка обалдевший от полученной информации Илья тоже покраснел. Правда, совсем по другой причине. Он понял, что за заветы взяла на вооружение его лихая команда в тридевятом, и теперь просто не знал, что сказать так понравившейся ему девице.
— Я… это… думаю, тут не один злодей работал, — выдавил он наконец из себя.
Марьюшка вопросительно посмотрела на капитана.
— Одному ему не потянуть. Корпорация работает. Я бы даже сказал синдикат. С хорошо развитой инфраструктурой, налаженной разведкой. Иначе кто-нибудь давно бы уже попался.
Марьюшка восхищённо смотрела в рот легендарному папе, замирая от восторга.
— Ну что ж. Открываем новое дело. — Илья, воодушевившись, азартно потёр руки. — Заодно и с заветами моими… гм… разберёмся. Как бы его назвать? О! Дело «Тридевятый синдикат». Идёт?
— Идёт… кто-то.
Изображение Марьюшки начало таять.
— Стой! — завопил капитан. — А как я-то к вам… — Но было уже поздно.
«Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта. Если эта ошибка будет повторяться в дальнейшем, рекомендуем обратиться к разработчику», — мелькнула надпись на мониторе, и все погасло. Окончательно и бесповоротно.
— Ну ты как, готов к активному отдыху? — Сияющий Кожевников сунулся в дверь и торопливо захлопнул её с другой стороны. — Что-то папа наш не в духе, — пробормотал он. Из-за стены слышалось рычание «папы», вытрясавшего из компьютера остатки его электронной души.
3
— Ягуся от зависти лопнет. — Кощей потёр руки, оглядывая творение своих рук. Золотой поднос, закреплённый на хитроумно сконструированных подпорках, был готов к работе. — Ну-с, начнём.
Он оглядел стол. Ваза с фруктами была пуста, от яблок остались только огрызки. Зато до яичек он добраться ещё не успел. Недолго думая Бессмертный схватил самое большое и запустил его по подносу. На нем тут же появилась надпись «Сельский час».
— Наша птицефабрика, — бодро затараторила толстушка, стоя в окружении тучи пищащих цыплят, — второй год работает по новой прогрессивной технологии…
— Э нет, — Кощей потянулся за яйцом. — Не для того я столько времени пыхтел, чтобы на цыплят любоваться.
Однако яичку хотелось любоваться именно на них, а потому оно резво увернулось из-под пальцев Бессмертного и принялось носиться по поверхности подноса хитроумными зигзагами, передавая последние вести с полей. Но Кощей оказался шустрее. Прихлопнутое бессмертной ладошкой яичко хрустнуло.
— Я заказывал крутые! — возмутился Бессмертный. По «экрану» подноса растекался яичный желток в обрамлении обломков скорлупы. — Черт знает что! Я сегодня не занимаюсь пением. У меня вообще разгрузочный день! А они мне одних рябчиков целую дюжину прислали… чёртову, — подсчитав, уточнил он и взял с опустевшего блюда последнюю птичку. — Может, ананас запустить? Интересно, что он покажет?
Кощей тщательно вытер поднос и запустил по его ободу ананас.
— «Дикая Роза». Это что-то новенькое.
Однако насладиться «Дикой Розой» ему помешали громовые раскаты. Люцифер как всегда появился эффектно. В окружении молний и запаха серы. Всполохи электромагнитных полей заставили поднос нервно дёрнуться. Отброшенный ананас просвистел над головой Бессмертного и вылетел в окно. Под звон разбитого стекла поднос ярко вспыхнул, внутри что-то щёлкнуло, и он затух.
— Тебя тут только не хватало! — рассвирепел Кощей.