— Умница. Мысли читаешь. Вот для этого-то ты мне и нужен. Хватит штаны просиживать. От ожирения лопнешь. Берись за это дело!
— А сам что? Не можешь?
— Разумеется, нет! — в сердцах воскликнул нечистый. — Думаешь, у нас все так просто? Свой устав. Кодекс чести. Да и бюрократии хватает. Не имею я права лично в это вмешиваться. Только через вторые, а то и третьи руки… у нас с этим строго, — вздохнул дьявол, — а вот у тебя руки развязаны…
— Да-а-а, — протянул Его Бессмертие, — не ожидал. Значит, так. Разговор у нас деловой, а потому… — Кощей решительно направился к своему креслу, взгромоздился на него и жестом предложил Люциферу располагаться напротив на довольно жёстком, хотя и элегантном стульчике. Дьявол поджал губы, сообразив, что его ставят на место. Он сейчас выглядел просителем на приёме у большого начальства. Однако стерпел и покорно уселся на предложенное ему место, злобно поблёскивая глазами через стол на надутое, самодовольное лицо «узника».
— Не ожидал, — повторил Кощей, — такого детского лепета. Ты мне, значит, дружескую помощь не задаром, а я, ради возвращения блудных чертей к родным пенатам, — Бессмертный выразительно ткнул пальцем в пол, — должен на тебя пахать задаром.
— Чего хочешь? — Люцифер заскрипел зубами. — Злата? Серебра? Царицу Савскую?
— Уважения! — внушительно произнёс Бессмертный. — К моим сединам уважения! — Люцифер взглянул на лысый череп Кощея, но промолчал. — За идиота меня принимаешь?
— Был бы умный, на свободе б гулял, — не удержался Люцифер.
Кощей подпрыгнул как ужаленный, чуть не кубарем слетел с кресла и пухленьким колобком подкатился к дьяволу.
— Сейчас ты увидишь, кто из нас идиот! — прошипел он, хватая нечистого за рукав.
— Я больше в шкаф не полезу, — заверещал Люцифер, болтаясь в кильватере агрессивного «узника», однако тот тянул его в другую сторону. Подлетев к стене, Бессмертный сделал магический пасс, и в ней образовался проем.
— Так у тебя и с магией всё в порядке, — окончательно расстроился дьявол.
— Смотри! — отмахнулся Кощей. — Ты, сидя в застенках, сможешь такие запасы сделать?
Перед взором нечистого предстала «комнатушка», размерами не уступавшая «камере» главного государственного преступника тридевятого царства. Вдоль стен стояли сундуки с открытыми крышками. Груды золота вперемешку с драгоценными камнями, сверкая в лучах заходящего солнца, потоком переливались через края сундуков, образуя у их основания сверкающие лужицы.
— Так какого ж ты тут высиживаешь? — Люцифер помотал головой. — Почему не на свободе при больших делах?
— Потому что вот здесь, — Кощей звонко шлёпнул себя ладошкой по лысине, — кое-что имею. Ну так что? Будем действительно говорить по-деловому или станем и дальше по ушам друг другу ездить?
— Откуда ты фраз таких набрался?
— Не твоя забота! — отрубил Кощей, возвращаясь в кресло. — Ты на вопросы отвечай.
— С тобой и раньше трудно было иметь дело, — задумчиво пробормотал Люцифер, глядя на закрывающийся проход в сокровищницу Кощея, — а теперь… даже не знаю.
— Ну так проваливай, — Бессмертный пожал плечами, — у меня ещё дел невпроворот.
— А где же знаменитое русское гостеприимство? — обиделся дьявол.
Кощей задумался, почесал черепушку, щёлкнул пальцами, и стол преобразился. Исчезли объедки с золотым подносом, и расстелилась скатерть-самобранка. А на ней… чего на ней только не было: ананасов не было, рябчиков не было, блинами со сметаной даже не пахло. Зато стояла красивая супница, из недр которой сочился музыкальный гороховый аромат, солидная краюшка хлеба размером с приличный каравай, графинчик литра на три с изумительным борзенским тройной перегонки и знаменитый бокал с монограммой КБ. Больше ничего на столе не было, если не считать аналогичного набора перед Люцифером.
— Угощайся и… — Кощей сделал выразительный жест ручкой.
— Убедил, сдаюсь, — снова пошёл на попятную Люцифер. — Твои условия?
— Слушай сюда! — строго сказал Кощей. — Конкуренцию Ивану с Василисой я составлю, но по-своему. Русь сейчас за счёт басурманских денежек жирует. Налажу дело там, и капиталы их ко мне поплывут. Возражений нет?
— Умно, — кивнул головой дьявол, — действительно по-деловому. Я тебе формулу дам…
— Оставь себе, — небрежно махнул рукой Кощей.
— Вот даже как, — пробормотал Люцифер.
— Таким макаром с эмигрантами твоими да с Иваном мы и разберёмся. Василиса тоже в восторге не будет. Договорились?
— Разумеется! — оживился дьявол. — Теперь о папе. Есть тут у меня одна идейка.