— Да, мои сердечные, — объявило облаченное в тыквенную пижаму божество, с фуражкой на голове и капитанской бородкой на физиономии, только что вытряхнувшееся из «Божеского сортира» и слегка запыхавшееся.
Глаза всех присутствующих удивленно обратились на этого столь внезапно появившегося персонажа, причем некоторые сфокусировались куда быстрее прочих.
— Весь вопрос в том, как мы все-таки нашли этот чертов способ принятия решений!
— Стапель? Где ты был? — заорал ему в ответ Схрон. И лишь развел руками, когда из двери «Божеского сортира» появились и другие. Позади всех, отчаянно краснея, следовала Нивейя. Ей еще ни разу не доводилось бывать в «Божеском сортире» — тем более в мужском.
— На самом деле все прошло просто блестяще, — с энтузиазмом продолжил Стапель. — Требуются два ответственных, один вроде как отцовская фигура для другого, а еще компания священного народа вроде нас. Типа Отец, Сын и Святой Десант.
— Где Фабрицци? — взвыл Схрон.
В дальнем углу Ромсдел вдруг сел прямо и задумался о словах Стапеля. Все это казалось малость угловатым и, пожалуй, слегка тяжеловесным, — однако, размышлял ответственный за смертный менеджмент и кризисный контроль, оно и впрямь могло сработать.
— Вы не м-можете так п-просто сюда врываться и объявлять тему для обсуждения в числе «Прочих в-вопросов»! — воскликнул Херокс, размахивая своими карточками с предложениями. — С-сюда ничего т-такого не введено. Незарегистрированные п-предложения должны должным образом в п-порядке долженствования п-представляться для дебатов, утилизируя п-правильную п-процедурную утилизацию.
Блудные божества пожали плечами и были препровождены к их законным местам испытавшим чувство глубокого удовлетворения Мэтр д'Отелем. «Кому нужны решения, — размышлял он, — когда кругом столько пива и божеств, чтобы водить их куда надо?»
В темном углу Алкан испустил огромный вздох облегчения. Не прозвучало никакого упоминания о каких-либо гнусных схемах и его к ним причастности. Итак, он был чист.
И в конечном итоге он все-таки заберется за Верхний Стол. С ухмылкой облегчения Алкан плеснул себе в кружку галлон самого лучшего эля.
Однако шанса выпить этот эль он не получил.
Сзади к Алкану подкралась тень в бледно-серой шинели и аналогичного цвета фуражке, ладонью прихлопнула ему рот и утянула прочь от стола.
— Ни слова! — рявкнул Фе Ликс, выволакивая отчаянно лягающегося Алкана из «Манны Амброзии», пока все глаза по-прежнему были сосредоточены на недавно вернувшихся божествах. — Тебе нужно держаться тихо, иначе тебя найдут! Это ради твоего же блага. Доверься мне. Я знаю, что делаю!
Глубоко в пещерной тьме, освещенной лишь сумрачным багрянцем лавы и серы, массивная особь из породы ментагонов вручила громадные киркомотыги трем хилым фигурам. Затем демон указал на покрытую серой стену, что-то невнятное прорычал и ткнул когтистым пальцем в обширный набор пустых ведер, разверстых в сумраке точно пасти голодных детенышей аммореттанских ящериц-убийц.
— Копайте здесь, — красноречиво прохрипел ментагон и ловким копытом резко пнул по заднице ближайшего из троих.
Кандалы на лодыжках Ублейра гремели, пока он шаркал к стене и пытался занести над чешуйчатым плечом гигантскую киркомотыгу.
— Копайте? — переспросил он. — Да мне эту заразу вообще не поднять.
— Ничего, научишься, — прорычал ментагон, радостно скалясь в багровой тьме. — Иначе… — загадочно добавил он и повернулся, вроде бы собираясь уходить.
— Эй! — запротестовал Бубуш. — Ты куда? Ты что, нас здесь одних бросишь?
— Да заткнись! — громким шепотом прошипел Асаддам. — У тебя хоть какие-то мозги остались? — Он радостно махнул ментагону. — Все в порядке, — крикнул бывший главный менеджер. — Нам здесь будет просто чудесно. А ты возвращайся к своей дыре. Желаю тебе провести чудный вечерок!
Голова Асаддама гудела от сознания того, что очень скоро он будет способен в совершенстве обращаться с киркомотыгой. Когда рядом не будет стражи, между ним и свободой останется лишь пара кандалов. А с ними он уж сумеет как следует разобраться — и в предельно короткие сроки.
— Да, очень мило, — прохрипел ментагон. — Доброй ночи. Ах, погодите. Чуть было не забыл.
Озадаченные, Ублейр, Бубуш и Асаддам навострили уши и услышали, как раскрывается троица крошечных клеток. Затем последовало внезапное жужжание малюсеньких крылышек.
— Ох нет, только не это… — простонал Асаддам, мгновенно узнавая звук.
— Что? Что «только не это»? — спросил Бубуш, от всего сердца наслаждаясь тревогой в голосе Асаддама.
— Нет! Пожалуйста, не надо! НЕ-ЕТ! — пронзительно завопил Асаддам, когда крошечный сторожевой мудемм нежно опустился ему на плечо, угрожающе помахивая хоботком.
Ментагон ухмыльнулся, заслышав отголоски воплей, что надлежащим образом вылетали из горловины Узбасских рудников лавы и серы.
Капитан Мабыть оглядел интерьер Главного муниципального храма и удивленно покачал головой. Но не от того факта, что интерьер этот за каких-нибудь десять минут удалось идеально переподготовить для свадебной церемонии.
И не оттого, что Корман Макинтош порылся в своей мошне и расплатился за спиртное и закуску для всех гостей.
И даже не потому, что он все-таки запомнил свой текст и сумел более-менее внятно изложить его перед лицом такой огромной аудитории.
Нет. Капитан Мабыть был предельно удивлен тем, что ничто не пошло наперекосяк. После всех этих панических треволнений по поводу цветов, одежды, кресел, волос и массы других мелочей, о которых он даже никогда не слышал, все прошло просто замечательно. Ладно, пусть цветы над ухом у жениха ни в какую не гармонировали с его тогой, пусть пятеро гостей хлопнулись в обморок от волнения, пусть случилось целых пятьдесят три случая нехватки авокадового джина «Льдинка»… Тем не менее все прошло как надо.
Блинни и Нибель отныне и навсегда стали мистером и миссис Плутт, и все в Аксолотле пребывали в полном восторге.
Мабыть сделал глоток дынного ликера и выплелся на высокий застекленный балкон, пока оркестр казу и окарин диссонантно выделывался на предмет какого-то популярного мотивчика тридцатилетней давности. Капитан вздохнул и выглянул из окна, уже с грустью вспоминая о прошедшем дне и готовясь прорваться сквозь всю ночь. Пожалуй, еще двенадцать часов, и на нем можно будет зашивать саван…
Но тут снаружи что-то такое двинулось. Уголок капитанского глаза засек тревогу, когда целое облако белых хлопьев радостно закувыркалось на ветерке. За ними последовали более светлые крапинки, и по позвоночнику капитана пробежал холодок ужаса.
Неужели страшное предсказание сбылось так скоро?
Были это снежные хлопья… или конфетти?
Капитан Мабыть содрогнулся и сделал отчаянный глоток дынного ликера.
В малопосещаемом углу в предместьях Аррая не на шутку раздраженная фигура барабанила по стенам совершенно пустой полости во внутренностях просторной облачной гряды.
Алкан понял ошибку Фе Ликса только через десять минут после того, как облаченное в фуражку и шинель божество заперло дверь и устремилось прочь. Судя по всему, Брехли Трепп проявил куда большую активность, чем ему полагалось. Он обращал еще и дьяволов! Какая преданность долгу! Будь он трижды проклят!!!
— Это не то, о чем ты подумал! — вопил Алкан, в кровь разбивая свои божественные кулаки о пушистую, но абсолютно неподатливую внутренность облака. — Они за мной не явятся. Я в полной безопасности. Они в меня верят. Вернись и выпусти меня. Они мои друзья! Фанаты! Поклонники! Да выпусти же меня!
Менее чем в двадцати ярдах оттуда отчаянно визжащая ангелица наконец-то как следует выполнила наружную петлю, блаженно не зная о содержимом звуконепроницаемой облачной гряды глубокого прикрытия, вокруг которой она только что совершила свой маневр.