Демобилизовавшись после окончания войны, он всего несколько дней побыл с родителями, младшими братом и сестрами, а затем явился в отдел кадров городской милиции. Встретили его приветливо: парень, сразу видно, бывалый — орден Славы, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». Такие в милиции как раз и нужны. Кадровик скорее для проформы поинтересовался, что привело парня в милицию. Тот понимающе кивнул.
— Не сомневайтесь, не легкой жизни ищу. Командир взвода у нас был Саид Коканбаев. Под Будапештом погиб. Так вот он рассказывал, как до войны в службе порядка работал. Замечательный был товарищ — бесстрашный, отзывчивый, честный. Я еще тогда решил: останусь жив, — пойду служить в милицию.
С первых же дней служба в милиции пошла у Еримбетова гладко. Немногословный, выдержанный, дисциплинированный, исполнительный, он внушал к себе доверие и уважение. На своем участке он быстро завоевал авторитет. К его замечаниям и советам прислушивались. Даже завзятые любители побуянить по пьяной лавочке тотчас успокаивались, стоило появиться Еримбетову…
Было уже совсем темно, когда Еримбетов вышел к площади Пушкина со стороны стадиона «Динамо». Над пивным павильоном замигала лампочка. «Ашот свое заведение закрывает, — отметил старшина. — И то сказать, пора. Одиннадцатый час».
Из-за павильона вышла три темные фигуры и направились по тротуару навстречу Еримбетову. Расступились, не замедляя хода, и когда старшина оказался между ними внезапно набросились на него. Завязалась борьба. Еримбетов почуял неладное еще за секунду до нападения. Напрягся и вырвался из рук нападающих. Пригодились приемы борьбы, которым обучал своих солдат Саид Коканбаев на случай рукопашных схваток с противником…
— Мак, хватай пистолет! — крикнул кто-то сдавленным голосом, отбиваясь. Но Еримбетов левой отбился от уже двух, перехватил нападающих правой и стремясь рукой не дать третьему бандиту вырвать у него оружие.
Внезапно старшина увидел занесенную для удара руку со сверкнувшим в ней ножом и лицо, которое запомнил навсегда… Он мог перехватить нож правой рукой, но тогда преступники завладеют пистолетом!.. Нет, этого допустить нельзя! И, продолжая сжимать кобуру, он рванулся вперед. Нож, нацеленный в горло, вонзился чуть левее глаза, распорол щеку до угла рта, скользнул по подбородку и ударил в ключицу… Нечеловеческим усилием Еримбетов отбросил от себя бандитов и выхватил пистолет. Выстрелить не смог… Перед глазами поплыли оранжевые пятна. Кровь заливала глаза, лицо, одежду…
Но и преступников уже не было поблизости. Они скрылись.
Подполковник Павел Никифорович Брылько, начальник отделения по борьбе с бандитизмом уголовного розыска республики, которому была поручена работа по раскрытию разбойного нападения на старшину милиции Еримбетова, был уверен только в одном: нападение совершено с целью завладения огнестрельным оружием.
Осмотр места происшествия ничего не дал. Собака след не взяла. Все возможные следы были затоптаны рабочими расположенного неподалеку мыловаренного завода, возвращавшимися после окончания второй смены. Опрошенный Ашот Саркисян утверждал, что когда он закрыл павильон и направился в сторону Луначарского шоссе, навстречу попались трое парней, шедших по тротуару в сторону Пушкинской улицы. Он не обратил на них внимания: парни как парни.
…Еримбетов лежал в хирургическом отделении больницы. На щеку ему был наложен шов, угол рта прихвачен металлической скобкой.
— Недели через две сможет говорить, — сказал хирург. — Не раньше. Тогда и расспрашивайте. А пока — ни-ни. — Помолчал и добавил: — Молодчина, ваш Еримбетов. Настоящий боец. — И чуть смягчившись:
— Так и быть, зайдите на минутку. Поприветствуйте, успокойте. Но никаких вопросов. Договорились?
Возвратившись из больницы, Брылько столкнулся в коридоре с заместителем начальника уголовного розыска города майором Герасимовым.
— Здравствуйте, Павел Никифорович. О чем задумались, если не секрет?
— Какие секреты, Андрей Николаевич. Нападение на работника милиции, а ни одной зацепочки, — пожаловался Брылько, открывая ключом дверь своего кабинета. — Вы ко мне?
— К вам и как раз по этому вопросу, — сказал Герасимов, располагаясь поудобнее.
И он рассказал, что вчера вечером, в одиннадцатом часу, конный патруль кавдивизиона, следовавший по Пушкинской улице, обратил внимание на неизвестного, который, явно уклоняясь от встречи с патрулем, пытался спрятаться в скверике на углу улицы Каблукова. Неизвестного задержали. Он назвался Дорофеевым Олегом Николаевичем 1929 года рождения, без определенных занятий (собираюсь поступать в институт, — позже заявил он). Парень явно нервничал. Один из патрульных направил на него луч карманного фонаря и невольно присвистнул: светлая рубашка была забрызгана кровью…