Занятый невеселыми мыслями, Валька, не заметил, как проехал свою остановку и расстроился еще больше.
«Ну погоди, Рудин! — мысленно грозил он, шагая по раскаленному тротуару. — Ты еще пожалеешь!»
Вальку душили злоба и страх. Он уже не отдавал себе ни в чем отчета. Женька-очкарик представлялся теперь ему единственной по-настоящему реальной угрозой, и он с каждой минутой ненавидел его все больше и больше.
На следующее утро все пятеро собрались в пойме реки, там где они накануне так весело провели день. Теперь настроение у ребят было подавленное. Напрасно Валька пытался расшевелить их, отвлечь от тягостных мыслей. Даже пистолеты, извлеченные из тайника, их не радовали.
— Эх, лучше бы я из пионерского лагеря не возвращался! — горестно вздохнул Сашка. Ему, единственному из всей компании, действительно повезло: мать, как вдова фронтовика, сумела выхлопотать в завкоме путевку для сына в пионерский лагерь. Пионерских лагерей в те послевоенные годы было еще мало и путевки выдавали ребятам с очень слабым здоровьем. А Сашка всю эту зиму хворал: кашлял, температурил, часто пропускал занятия.
— Там чего хочешь, все было, — продолжил Сашка тоскливо. — Волейбол, баскетбол, пинг-понг. В походы ходили… А здесь…
— Да замолчи ты! — цыкнул на него Валька. — Расхвастался!
— Я разве хвастаю? — обиделся Сашка. — Что было, то и говорю.
— А пистолеты там были? — злорадно усмехнулся Валька. — Ну, что? Были?
— Не было пистолетов, — угрюмо признался Сашка. Остальные молчали. — Век бы их не видеть!
— Ну это ты зря, — Валька хорохорился, хотя и у него на душе кошки скребли. — Пистолет это вещь. Гляди!
Он прицелился в оставшееся с прошлого раза старое ведро на высокой галечной насыпи и выстрелил. Рядом с ведром брызнули каменные осколки.
— Мимо, — вяло констатировал Федя. Касым подобрал с земли второй пистолет, зарядил и тоже приготовился стрелять.
— Погоди, — остановил его Валька. Тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Ведро покачнулось.
— Так-то лучше. — Валька опустил руку с оружием. — Пали, Касым, твоя очередь.
Касым несколько раз выстрелил, но, хотя до ведра было всего шагов двадцать, не попал ни разу. После Касыма стрелял Андрей, за ним Федя.
Дай и я стрельну, Валь, — не выдержал Сашка.
— Так уж и быть, — великодушно согласился Валька. — На, держи!
Ярко светило набирающее силу солнце. Неумолимо шумела река. Сашка прищурил левый глаз и тщательно прицелился. Рука дрожала то ли от волнения, то ли от тяжести пистолета.
— Локоть согни, — посоветовал Касым. Не помогло. Тогда Сашка взял пистолет двумя руками и выстрелил несколько раз подряд. Ведро подпрыгнуло и повалилось набок.
— Ну ты даешь! — удивился Валька. — Признавайся, раньше стрелял?
— Первый раз сегодня.
— Врешь!
— С места не сойти!
— Ну, значит, быть тебе чемпионом.
— Скажешь тоже, — сконфузился Сашка. — Какой из меня чемпион!
— Ладно, не скромничай. — Валька похлопал его по плечу и забрал пистолет. — Ступай, ведро на место поставь.
Сашка со всех ног кинулся к насыпи, установил ведро на прежнем месте, нагреб с боков гальки, чтобы прочнее держалось, и вернулся к ребятам.
Они стояли кружком, заряжали пистолеты, Сашка завистливо покосился и отвел глаза.
— Чего отворачиваешься? — Валька кончил заряжать свой пистолет, протянул Сашке. — Держи, пока я добрый. Залпом стрелять будете. По моей команде. Ясно? Приготовились.
На стук дверь открыла невысокая рыхлая женщина с болезненно-одутловатым лицом.
— Саша дома? — спросил Женька, поправляя очки.
— Нету. — Голос у нее был хрипловатый, усталый. — С утра куда-то убег.
— Извините, — Женька повернулся, чтобы уйти.
— Найдешь, скажи, мать велела домой идти, — уже вдогонку крикнула женщина.
— Скажу! — пообещал Женька, заворачивая за угол. «Где они могут быть? — размышлял он, шагая по тротуару. — И Вальки дома нет, и Феди». Где жили Андрей и Касым, Женька не знал, но был почти уверен, что их тоже нет дома. Валька вчера сказал завтра на старом месте. О времени ни слова, значит, раньше сговорились. Где же это их «старое место» может быть?
Женька шагал, машинально обходя встречных прохожих. Ничего не видел и не слышал, занятый своими мыслями.