— Йе? — притворно удивился Саид-бобо. — В чайхане — и на службе? А отдыхать когда? Милиционер днем и ночью на страже. — И все время я в фуражке?
— А как же? Участковый без фуражки — что дехканин без бельбога. Рахимджан-бобо вчера позабыл дома бельбог, так потом пришлось с поля возвращаться. Пять километров пешочком отоптал. Туда и обратно.
Все, кто присутствовал в чай хане, с возрастающим вниманием следили за развитием разговора. Один младший лейтенант невозмутимо потягивал чай из пиалы.
— Бельбог нужен, — согласился седобородый насмешник. — Бельбог — вещь необходимая. И кубышку с насваем в него завернешь, и оби-нон, и заварку, и парварду, и спички. Повязал на живот и шагай, куда хочешь…
— Вместо рюкзака! — подсказал кто-то из молодых, но старики игнорировали реплику.
— Ну, а фуражка?
— А вы знаете, уважаемый Саид-бобо, что у Икрамджана в фуражке? — ехидно поинтересовался собеседник.
— Голова, что же еще? — развел руками Саид-бобо.
— Вот тут-то вы и сплоховали! Государственные секреты, вот что у него в фуражке. Снимет, секреты — фыр-р-р! — и разлетелись. Понятно вам теперь? Или я не прав, а Икрамджан?
— Правы-правы! — усмехаясь, кивнул младший лейтенант.
— Скажи, сынок, — не унимался Саид-бобо, а засекреченного оружия у тебя там случайно нет? Такого, чтобы как снимешь фуражку, так все и окаменели?
— Может, и есть. — Участковый спокойно налил чаю в пиалу и поднес к губам. — Я его, пожалуй, на вашем внуке испытаю. Если сами меры не примете.
— А что мой внук? — насторожился Саид-бобо.
— Моду завел из-за дувала зелеными яблоками проходящие машины обстреливать. Председательскому шоферу глаз подсветил.
— Это вы серьезно, Икрамджан?
— Не верите, у пострадавшего поинтересуйтесь.
— Сегодня же задам трепку негоднику!
— Правильно сделаете. — Пулатов отхлебнул из пиалы и опустил ее на дастархан. — Есть еще ко мне вопросы?
— У толстяка Маннова есть, — откликнулся собеседник Саид-бобо. — Только он сам спросить стесняется.
Маннов, кишлачный парикмахер, беспокойно заерзал на месте.
— Ладно уж, сиди Маннов, — кивнул старик. — Я за тебя спрошу. Он, Икрамджан, ночами не спит, гадает, почему все односельчане к нему стричься-бриться идут, а ты — нет.
— Только и всего?
— Да шутят они! — не выдержал Маннов. — Не верьте, Икрамджан-ака!
По чайхане прокатился дружный смех.
— Товба! — возмущенно развел руками старец. — А еще бритвой орудуешь! С твоей заячьей душонкой в повара надо было идти, а не в парикмахеры! Сам же тут распинался: «Я бы участкового бесплатно стриг, лучшим одеколоном брызгал!» Все слышали.
— Когда? — вытаращил глаза брадобрей. — Кто слышал?
Чайхана покатывалась с хохоту.
— Да хотя бы Рахимджан-бобо. Вот он, кстати, легок на помине, — указал старик на входящего в чайхану пожилого дехканина. — Спроси-спроси. Я не я буду, если не подтвердит. Уж кто-кто, а бригадир соврать не даст.
Довести розыгрыш до конца не удалось. Рахимджан-бобо был явно чем-то встревожен. Отыскав глазами участкового, он подошел к нему вплотную и что-то шепнул на ухо. Икрамджан тотчас поднялся, положил на дастархан мелочь за чай, и они вдвоем направились к выходу.
Она стояла метрах в двадцати от дороги, среди смятых и искалеченных кустов хлопчатника — пепельно-серая «Победа» с шахматным пояском вдоль кабины.
— Недобрый человек это сделал! — возмущался Рахимджан-ака. — Мы за каждым кустиком, как за ребенком ухаживаем, а он… Взял и пропахал по живому. Или пьяный был, или еще что… Я сначала сам его дождаться хотел, головомойку устроить. А потом подумал: пусть лучше милиция этим займется. По закону чтобы.
— Правильно подумали, — похвалил младший лейтенант. — Самосуд до добра не доводит.
Он осмотрел машину, стараясь не наступать на и без того примятые кусты хлопчатника. Распахнул дверцу, обследовал кабину.
— Странно.
— Что? — не понял старик.
— Куда шофер мог деться, думаю. Судя по всему, машина тут уже несколько часов стоит. Бензина больше полбака, рулевое управление в порядке. Может, аккумулятор сел?
Икрамджан поднял капот и проверил аккумулятор.
— Тоже в порядке. Вот что, Рахимджан-ака, вы тут побудьте на всякий случай, а я съезжу, автоинспектора вызову. Посторонних к машине не подпускайте, ясно? И сами ничего не трогайте.
— Что, я мальчишка, что ли? — обиделся старик.
— Вот и прекрасно.
Участковый выбрался на дорогу и торопливо зашагал в сторону поселка.
Возвратился он на мотоцикле с коляской часа полтора спустя, вдвоем с лейтенантом Николаевым из ГАИ.