— Можно и так сказать, — спокойно подтвердил столяр. — Только не новые, а старые.
— И как это понимать? — озадаченно вмешался Гасан.
— А так вот и понимать. Сидел я дома несколько дней, думал сыскари мое добро разыщут, с таким трудом смастеренное. А от вас ни весточки, ни ответочки. Кто знает над чем леший хихикает, верно? — вопросил мужчина, и не дождавшись ответа, продолжил. — И решил я, значится, по городу походить самому, в переулочки да дворики позаглядывать. А вот в одном смотрю стоят на телеге борта расписные, да искусно так. Аж душа порадовалась, да позавидовала. Это ж надо таким умельцем быть, чтобы борта сделать не хуже моих, да еще и красотой такой разрисовать. И решил я, значится поближе роспись рассмотреть, может получиться понять, как так у мастера вышло, славно да ладно. Подошел, взглянул, да и глазам своим не поверил. А борта мои-то! Я руку свою завсегда узнаю, каждое изделие определю.
За время рассказа мы обогнули дом и вышли к скрытой от посторонних глаз части участка с хозяйственными постройками. Перед одной из которых стояла телега с установленными расписными бортами. Даже издали было заметно, что добротными и расписными бортами. У меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что именно на них изображено.
— Борта, мои-то борта же! Господа сыскари, нашли! И быстро как! — подпрыгнул пришедший с нами Савор. — Вяжите скорее ворюгу бессовестного!
— Это кто тут ворюга-то? — оторопело повернулся Шим. — Ааа, стало быть, это ты мои борта-то украмши!
— Что?! Ничего я не крамши! — оскорбился ремесленник. — Мне зять подарок сделал, аккурат к именинам. Праздновали все родней-знакомыми. Угодил старику подарком, так-то! А ты взял и уворовал подарок! Стыдно у честного человека красть. Так что господа сыскари, вяжите ворюгу, пока не сбег!
— Стоп-стоп-стоп! — вклинился в перепалку, потирая виски, Ромас. — Господа, видимо чтобы окончательно прояснить ситуацию, нам не хватает еще одного действующего лица.
Потерпевшие непонимающе уставились на сыскаря.
— Зятя вашего, господин Савор, необходимо послушать. Где взял такие примечательные борта, чтобы вам подарить. Герам, кажется? Не подскажете, где можно найти этого молодого человека?
— Так Герам-то работает подмастерьем у стеклодува, — подумав, ответил ремесленник. — Яблоневая улица, четырнадцатый дом.
— Прекрасно. Парни, кто-то желает прогуляться за зятем господина Савора?
— Я схожу, — вызвался Дюк. — Скоро будем.
— А пока что, чтобы наверняка удостовериться, господин Шим, не будете ли вы так любезны вспомнить то, как вы изготавливали борта для своей телеги, особенно украшали их резьбой? Я запишу ваши воспоминания на визуализатор и мы сможем их увидеть, тем самым доказав, что вы говорите правду.
— Отчего же не доказать, давайте, барышня, ваш виз… визу… прибор ваш, в общем. Пусть все знают, что Шим не ворюга бессовестный, а честный мастер!
— Присядьте, пожалуйста, вот здесь. Расслабьтесь и настройтесь на воспоминания. Когда я скажу, думайте только о бортах и том, что хотите нам показать, — я усадила мужчину на скамеечку и приложила к его лбу прибор. — Начинайте.
Второй раз начиная процесс записи для визуализации я уже чувствовала себя более уверенно, поскольку самый первый опыт прошел успешно. Да и вторая попытка не принесла неприятных сюрпризов. Несколько минут Шим старательно думал о том, что хочет нам показать и прибор записывал его воспоминания. После же, настроив и активировав механизм трансляции каплей силы, вся честная компания смогла посмотреть процесс создания наделавших столько шума бортов. Мы увидели, как мужчина подбирал доски и тщательно подгонял их по размеру друг к другу, отмерял, соединял вместе. Как кропотливо намечал узоры будущей резьбы и после аккуратно, часто щурясь уставшими от сосредоточенной работы глазами, вырезал затейливую вязь. И после устало разминал пальцы и крутил шеей, но при этом искренне улыбался, глядя на результат. Стало понятно, с какой любовью и трудом он создавал казалось бы такую банальную вещь, как борта для телеги.
— Да, действительно это изделие изготовил господин Шим, никаких сомнений, — проговорил Гасан после того, как мы закончили смотреть передаваемую прибором картинку и марево рассеялось.
Вскоре из-за дома показался вернувшийся Дюк и следующий следом за ним немного коренастый молодой человек, темноволосый, с бегающими глазами.
— Светлого дня, — пробормотал Герам, останавливаясь взглядом на единственном знакомом ему человеке. — Отец Савор! А что здесь происходит? Зачем за мной пришел господин сыскарь?