— Ромас, вы заняты? — в кабинет засунул голову Дюк Трико. — Я гляжу прекрасно живется вам в управе, самое утро, никуда не спешите, вон выпечкой балуетесь.
— Проходи и тоже угощайся, — я махнула рукой в сторону лежащего на столе кулька.
— А вот это уже другой разговор! — обрадовался мужчина, тут же пользуясь приглашением и втиснувшись на стул напротив с полученной выпечкой. — Скажи, а у тебя слишком много работы?
— Ну дела в любом случае имеются, сам знаешь что сыскарь без дела это городской стражник. Но в целом терпит, у нас намечена беседа с госпожой Ивье, однако она отсутствует в городе, отбыв по своим не терпящим отлагательств делам. А мне нужно оформить отчеты по уже проделанной работе для Сарена. Как только мелькает кто-то из представителей благородных степень требуемых отчетов и бумаг возрастает в разы. Как будто это способно обелить их гнилые душонки, — поморщился Ромас.
— Ага, значится погрязнешь в горе бумажной волокиты и тебя от этого не спасти, — вздохнул Дюк. — Что же, очень жаль. Ну хоть завтраком разжился.
— А что такое? — полюбопытствовал Дэвис.
— Да понимаешь Гасан слег с лихорадкой. А сейчас в управу поступило заявление о семейном скандале от неравнодушных и бдительных соседей. Скорее всего там ничего серьезного, но городская стража любит спихивать такие дела на нас. Сам знаешь на вызов без напарника нельзя, думал если ты ничем не занят составишь мне компанию.
— Нет, я пас. Говоришь, там ничего такого? Предлагаю тогда взять с собой Миру. Пусть посмотрит, с чем еще нам приходится сталкиваться на службе и как стоит действовать в подобных ситуациях. Все равно эти отчеты нужно писать самому, а то Сарен всю душу вымотает. Мира, ты как? Или все таки останешься в управе?
— Нет, можно я лучше с Гасаном на вызов, — быстро сориентировалась, не желая просиживать день и придумывать, чем себя занять.
— Отлично! Мира, пойдем, — открыто обрадовался мужчина.
Спустя какое-то время мы подошли к небольшому и по виду весьма небогатому домишке, расположенному в квартале невысотной застройки ближе к окраине города. Ограда пестрела местами отсутствующим штакетником, дом явно нуждался в покраске, а крыша в починке.
— Так, судя по адресу, это здесь, — сверился с запиской Дюк. — Мира, держись рядом, но я везде захожу первым.
— Хорошо, поняла, — не посчитала нужным спорить.
Постучав несколько раз по косяку, Дюк довольно громко прокричал.
— Господа, есть кто дома? Городская управа! Открывайте, на вас поступила жалоба! Необходимо убедиться, что у вас все в порядке.
Через некоторое время раздалась тихая возня за дверью и на пороге возник мальчишка, на вид лет девяти.
— Светлого дня, малыш. А родители дома? Или кто из взрослых? — смягчил голос Дюк.
— Светлого дня. Папа спит. А мамочка устала и тоже отдыхает.
— Да? А можно все таки зайти и взглянуть быстро все ли у вас в порядке? Не пугайся, если все хорошо, мы сразу уйдем и никого не будем тревожить, — продолжил сыскарь.
Несколько поколебавшись, мальчик все же распахнул шире дверь и дал войти внутрь. На кухне было довльно чисто, посуда хоть и старенькая, но чистая и аккуратно расставлена. Только на столе валялась пустая бутылка из-под огненной воды, надкушенная головка луковицы и кусок хлеба с мягким сыром. На полу россыпью лежали черепки от разбитой глиняной тарелки. В соседней комнате обнаружился лежащий на полу грузный мужчина, в неопрятной рубахе и с нечесанной бородой, в которой запутался кусочек откушенной луковицы. Судя по витающим в комнате запахам, именно он употребил все имеющееся на кухонном столе. По комнате разносился забористый храп, подтверждая, что с хозяином все в порядке, если такую степень опьянения можно считать нормальной. Переглянувшись с Дюком, мы проследовали в еще одну комнату. Судя по расположению кроватей, она служила одновременно детской и спальней для матери и детей. В данный момент на слишком узкой для двоих постели лежала женщина на вид лет тридцати пяти. Она расположилась с краю, прижав к себе малышку лет трех и медленно раскачивалась вместе с ней, баюкая то ли ее, то ли себя. С первого взгляда становилось понятно, что она не в порядке. Растрепанные волосы, на лице внушительный наливающийся кровоподтек. Через надорванный рукав проступают синяки, обозначая чьи-то крупные пальцы.
— Так, — сразу посерьезнел Дюк. — Госпожа, вы в порядке? Как вас зовут?
Сыскарь подошел вплотную к кровати и присел на уровень глаз женщины.
— Это сделал ваш муж? Давайте вызовем лекаря, чтобы вас осмотрели, а после отправимся в управу и напишем заявление. Такое не должно происходить.