— Тем не менее сейчас ресторация полноценно функционирует, — обвел рукой помещение Ромас.
— А что нам еще остается, — развел руками господин Сатир, — меню было разработано лично Кевином, как и обучен персонал. С поставщиками давно согласован график поставок. У нас всех заключены бумаги на работу, с прописанными выплатами от ресторации и надбавками от прибыли. Все счета ресторации, как траты, так и прибыль проверяет назначенный банком казначей. Поэтому да, пока не появится либо новый владелец, либо представитель власти, мы трудимся в привычных условиях.
— Спасибо, тогда больше не буду вас задерживать, — кивнул мужчине сыскарь.
После ухода управляющего Ромас поинтересовался у меня:
— Хочешь что-нибудь заказать?
— Нет, спасибо, — озадаченно взглянула на мужчину.
— Точно? даже не прельстишься десертом?
— Нет, я ничего не хочу, — удивилась настойчивости сыскаря.
— Жаль, — качнул головой мужчина. — Тогда пойдем, у нас еще много дел сегодня.
Ромас поднялся и подал мне руку. Немного замерев, я приняла неожиданную помощь. С чего это вдруг сыскарь вспомнил о хороших манерах?
— Хорошо, куда направимся дальше? — спросила, когда мы вышли из ресторации и освободила руку.
— Меня не оставляет мысль о снятых со счета деньгах. Давай вначале поедем уточним у графа, имел ли место долг и был ли он закрыт. А после попробуем выяснить, на что были потрачены эти деньги. Имеется у меня несколько мыслей на этот счет.
— То есть сейчас едем в особняк графа? — уточнила, и дождавшись кивка, продолжила. — Мне идти с тобой? Я могу подождать невдалеке и не заходить в дом.
— Мира, это рабочий визит, а не моя прихоть, — подумав, ответил Ромас. — И долго мы там не задержимся.
Когда мы ехали в экипаже, я не удержалась и осторожно спросила.
— Ромас, можно вопрос. Не касающийся графа. Вернее не лично его, — пытаясь пояснить запуталась еще больше и в итоге выпалила прямо. — В общем почему ты так не любишь благородных?
— Потому что как научила меня жизнь, в этих так называемых благородных нет ни капли заложенных этим словом качеств. Кичатся своим происхождением, считают, что уже их рождение в определенной семье дает им право считать себя выше других. И зачастую выше законов. Причем в делах, где они замешаны, зачастую приходится быть слишком аккуратным, дабы не вызвать недовольство всей знати скопом. Под таким ураганом не устоит даже наш Владетель, хотя он весьма строго следит за соблюдением всех законов.
— Но неужели ты не встречал ни одного благородного, являющего хорошим человеком? — спросила с некоторой надеждой.
— Почему же, встречал, — согласился Ромас. — Но это слишком редкие исключения, скорее подтверждающие общее правило. Эти так называемые благородные ради денег, своего положения и грязных секретов в шкафах воруют, убивают, лгут. Обычный человек в подобных ситуациях чаще всего не позволил бы себе пойти на преступление.
— Но неужели для тебя убийство равносильно лжи и воровству?
— Да какая разница? Это все составляющие преступления. Если на то пошло, даже в книге Всевышнего все вышеперечисленное одинаково относится к смертным грехам. А вот мы и приехали.
Пока мы направлялись к дому, я думала, будет ли лучше Ромасу самой рассказать о моем происхождении? Может так будет правильнее и он смирится, учитывая, что я сама скажу правду? Но внутренний голос нашептывал, а если нет? И я сама разрушу то, что есть. Нет, я не готова так рисковать.
Стоило постучать, как перед нами распахнул дверь верный помощник графа.
— Светлого дня, господин Дегу, — поздоровалась с мужчиной.
— Граф у себя? Нам нужно задать ему несколько вопросов, касательно расследования, — пояснил Ромас.
— У себя, отдыхает. Конечно, проходите господин Дэвис, вас велено пускать в любое время, — отозвался мужчина, а затем тепло мне улыбнулся. — Светлого дня, госпожа Эльвис.
Мы поднялись по лестнице и подойдя к двери постучали в спальню графа.
— Да, Курт, это ты? Входи, зачем каждый раз обязательно стучать. Можно подумать в моей спальне может присутствовать кто-то, кроме меня, — раздался довольно бодрый голос и смех над собственной шуткой.
— Светлого дня, — поздоровалась, появляясь на пороге комнаты.
— Мира? — приподнялся на подушках лежащий в постели мужчина, остановившись взглядом на вошедшем следом сыскаре. — Светлого дня.
— У нас несколько вопросов и мы надолго не задержимся, — коротко обозначил сыскарь.