— Ты старше меня на два года, смотри, песок посыплется, и скоро ты и дети это только в качестве песочницы. — я рассмеялся, а Серега скуксился.
Разговоры о возрасте его явно нервировали. Молодое поколение уже наступало на пятки.
— Ой скажешь тоже! Моему отцу сорок один год был, когда я родился. Правда внуков просит…достал. — он мотнул головой словно вытряхивал из нее эту идею.
— Вот и займись внуками, раньше решишь этот вопрос, тем больше шансов что до своих внуков дотянешь. — не упустил шанса подколоть друга.
— Черт Стас! Как так выходит? Я с тобой о цыпочках, а ты? С тобой невозможно разговаривать ты как мамаша с детской площадки, все темы к детям сводишь. Нет я, конечно, Игореху очень люблю, но давай хоть день как мужики, развлечёмся?! — пока я давился от смеха, Серега вскочил с места и не дожидаясь ответа, направился к выходу.
— Ладно, поговорю с Муриной, но если она откажет, то все! Идёшь без меня. Сына кому попало тоже не доверю. — согласился, было на самом деле просто любопытно, увидеть ту самую зайку, что так тщательно скрывалась внутри стервы.
— Океюшки! Мурина, вот такая девчонка дружище! Весёлая, ответственная, твоему Игорехе с ней будет интересно. — уже у дверей проскандировал Сергей.
— Я понял, иди, не мешай работать. — махнул на него рукой, утыкаясь в монитор, делая вид что собираюсь работать.
На самом деле уже начал ломать голову, как же подступиться к Карине. Может она вообще меня сейчас пошлет. Это ж не конфеты с цветами покупать…
2
Стас.
Немного отвлекся от сомнений, после двух рабочих звонков, и решительно отправился к Карине. Просить.
Вышел из своего кабинет. Моей секретарши на месте не оказалось, зато из подсобного помещения раздавался грохот. Не смотря на шум, не сразу направился туда, хотя может это Карина и ей нужна моя помощь, я ей помогу, она мне. Но пользуясь ее отсутствием заглянул за стойку стола. Стерильно как в операционной, зайкой пушистой даже не пахнет. Чисто стервозный педантизм. Разочаровался. Рад был бы видеть хоть намек на рабочем столе Муриной, на то, что Серега оказался прав и никакая она не стерва.
— Карина что за грохот? Что случилось? — поинтересовался, все же заглянув за дверь подсобки.
— Ничего! Станислав Александрович. Все в порядке. — Мурина вытянулась в струну, спешно оправдываясь, я явно застал ее врасплох.
— Наедине можно просто Стас и все же что-то случилось. — не думая о последствиях зашел в подсобку, места в ней было даже на одного мало.
Небольшое помещение для хранения канцелярии и запасов кофе и чая. Я огляделся, не понимая, чем тут можно создать грохот.
— Просто полка отвалилась. — Карина прижалась к стенке и только тут моему взору открылась странная картина.
Самая нижняя полка болталась на вывороченном из стены шурупе, на полу, под ней валялись упаковки с ручками.
— Так взяла сама и отвалилась? — пристально посмотрел в ее глаза, салатовые, красивые и вблизи совсем не стервозные.
А стояла она на против буквально в десяти сантиметрах. Маленькая подсобка, двоим не разойтись. Видимо эта близость влияла на Мурину, как антидот против…ее образа. Теперь, понял наконец, вся эта стерва, всего лишь шляпа, внутри которой сидит пушистая зайка.
— Мм…нет. Просто я хотела достать папки…встала…Я думала она меня выдержит, я же совсем легкая! Я сейчас брату позвоню, он приедет и все починит.! Я правда не специально. — она разволновалась, сначала неуверенно мямлила, потом затараторила оправдываясь.
— Есть же стремянка. Зачем же по полкам скакать? — я не торопился ее отпускать, даже незаметно приблизился еще, проводил над выдержкой Муриной опыты сейчас.
Значит две недели моей упорной потери памяти ее из себя не вывели, а вот моя непосредственная близость делает из нее совсем не ту, какой она хочет мне казаться.
— Ее заклинило, она не открывается… — шепотом призналась Карина, бросив на мои близкие губы многозначительный, но короткий взгляд.
— Ясно. — я отступил, чувствуя, что не сдержусь, посмотрю ведь в ответ на ее губы и поцелую.
Увеличил расстояние, между нами, до безопасного и только потом спросил ее;
— Ты не пострадала? — оглядел ее, вроде целая.
— Нет. — к ответу еще и головой покачала отрицательно.
— Хорошо. — хотел уйти к себе, забыв зачем вообще вышел из кабинета.