Эймос приблизился к окошку:
– Моя дочь потеряла куклу, тряпичную, около собора Святого Павла, вчера утром. Размер – девять дюймов. Никаких особых примет, за исключением того, что руки сшиты вместе.
– Сожалею, дорогуша, – сказала женщина.
– Простите?
– У нас ее нет.
– Но вы даже не посмотрели!
– Я всегда просматриваю поступления, прежде чем приступить к работе.
– Но он только что попросил поискать зонт, и вы пошли и проверили. Почему вы не хотите поискать куклу?
– Потому, что все зонты выглядят одинаково, дорогуша.
– Но и все тряпичные куклы тоже.
– У нас нет ни одной тряпичной куклы, дорогуша, и не было давно, несколько месяцев. Впрочем, были одна или две за это время, но ничего похожего на то, что вы ищете.
– Не хочу быть занудой, но…
– Извините, дорогуша, но…
– Это очень важно для меня…
– Следующий, пожалуйста, – сказала женщина.
Женский голос позади Эймоса произнес:
– Я оставила в такси свою сумочку по дороге в…
Эймос обернулся к стоявшей за ним даме:
– Простите, мадам, одну минуту. – И снова повернулся к женщине за прилавком. – Значит, это все, что вы можете сделать?
Женщина вздохнула:
– Дорогуша, я клянусь чем угодно, что не обманываю вас насчет тряпичной куклы.
– Я совсем не имел в виду, не говорил, что вы обманываете.
– Конечно, нет. Прощайте, дорогуша.
Эймос кивнул и направился прочь. Стал было спускаться по лестнице, но вдруг сел на ступени, положил локти на колени и, подперев руками голову, задумался. Она должна была пойти и посмотреть. Нельзя было отсылать его, не проверив, может быть, ее подвела память. Ведь в конце концов в этом и состоит ее работа – пойти и посмотреть. Искать вещи, о которых заявляют. Разумеется, это не так уж серьезно и важно, ничего такого особенного, но она должна все-таки иметь к людям уважение и совесть и…
Он поднялся и пошел обратно в комнату находок. Она не имела права, и он ей скажет. Просто возьмет и прямо в лоб скажет: «Я хочу, чтобы вы пошли и посмотрели. Для меня. Как бы в виде исключения. И большое вам спасибо».
Но когда вновь оказался в комнате, храбрость вдруг испарилась, и он пристроился в хвост другой очереди, ко второму окошку. Не стоит устраивать сцену, может быть, у нее такой характер – не терпит, когда ставят под сомнения ее слова, так бывает. А раз так, она может заупрямиться, лучше обойти неприятности и попросить другую. И успокоив себя доводами, стал ждать. Было очень жарко, и он чувствовал, как становится липким от пота. Когда наконец его очередь подошла, Эймос спросил вторую служащую, очень тихо, чтобы первая не слышала:
– Я ищу тряпичную куклу. Будьте добры.
– Почему так тихо? Вы должны внятно изложить, сэр, – улыбаясь сказала вторая служащая.
– Тряпичная кукла, – повторил Эймос, – примерно такой величины, – и показал руками расстояние около девяти дюймов. – Руки сшиты вместе. Я потерял вчера около собора Святого Павла. Вернее моя дочь.
– Сожалею, сэр, но ничего подобного к нам не приносили.
– Не могли бы вы пойти посмотреть?
– Не стоит и искать, я прекрасно знаю все наши вещи.
– Для меня имело бы большое значение, если бы вы взглянули.
– У нас есть тряпичные куклы? – вдруг спросила вторая служащая первую.
– Прошу вас, – начал Эймос.
– Это опять вы? – спросила первая.
Эймос кивнул:
– Опять я.
– Я же сказала, дорогуша, у нас нет куклы.
– Сейчас я уже имею дело с другой леди. Если не возражаете, – громче сказал Эймос. И гоном ниже второй: – Я не хотел бы никаких неприятностей и хлопот, но…
– Что вы имеете в виду, говоря, что имеете дело не со мной?! – Первая подошла к окошку второй. – Ведь я уже вам все сказала. Если бы потеряли бриллианты, то еще можно было понять, тогда, может быть…
– Послушайте, – перебил Эймос, – никто не говорит, что вы сказали неправду. Просто вы могли просмотреть…
– Ну и народ. – Первая ушла за стеклянную перегородку в своем отделении и вернулась. – Ничего, я посмотрела.
– Это называется посмотреть? Да за это время вы не смогли бы заметить и цеппелин.
– Кто вы такой? – спросила вторая.
– Я простой американский ничтожный турист, который пытается разыскать тряпичную куклу, и не надо из этого делать историю.
– Не мы делаем историю, а вы, дорогуша.
– Я сам хочу взглянуть на ваши вещи, – заявил Эймос.
– Не разрешается.
– Я буду держать руки за головой все время, чтобы вы знали, что я вас не ограблю начисто.
– Нельзя, дорогуша. Посторонним вход воспрещен.
– Я хочу убедиться – пойти и посмотреть как следует. Вы, очевидно, не желаете этого делать, значит, из нас двоих остаюсь я.
– Что за шум? – Из-за стеклянной перегородки вышел мужчина и подошел к своим сотрудницам.
– Этот человек хочет… – начала первая служащая.
– Вы здесь начальник? – перебил ее Эймос.
– Смею так думать, – ответил мужчина.
Эймос вынул бумажник:
– Видите? Чеки «Америкен Экспресс». Я не жулик. Просто хочу пойти за вашу перегородку и взглянуть – вдруг по какой-то счастливой случайности они просмотрели и там лежит тряпичная кукла, которую потеряла моя дочь. Видите ли, я убежден, что она там, потому что мы потеряли куклу вчера вечером около собора Святого Павла…
– Я пойду и посмотрю еще раз, ради бога, – сказала первая.
– Нет! – вырвалось у Эймоса.
Она повернулась к нему:
– Послушайте, дорогуша, так вы хотите, чтобы я посмотрела или нет?
– Вы сейчас рассержены. И в таком состоянии люди часто не видят, могут просмотреть…
– Вы считаете меня лгуньей? Вы назвали меня обманщицей?
– Я никого никем не называл! Я просто пойду и взгляну, вот и все! МНЕ наплевать, что вы обо мне думаете и что скажете! Я иду туда и возьму Каддли, и вы мне не помешаете!
– Он сумасшедший, Чарли, – прошептала первая служащая.
– Точно, – кивнула вторая, – пусть идет. Они обычно уходят, когда сами посмотрят.
– Ну конечно, вы можете посмотреть сами, мистер, – сказал Чарли, – смотрите сколько угодно, можете не спешить. – Он открыл дверцу в перегородке и посторонился.
– Я… Я совсем не то, что вы думаете… Я не… – «сумасшедший» хотел он сказать, и вдруг мелькнула мысль – а если да?
И вместо возражений улыбнулся.
– Что купил? – крикнула Лайла, не успел он открыть дверь.
Эймос медленно вошел и протянул пустые руки.
– Ничего. Я в основном разглядывал витрины. Сравнивал цены. Костюмы, спортивная одежда и все такое.
– Ты выглядишь как оживший мертвец.
– Спина раскалывается. – Он снял ботинки, пиджак и лег лицом вниз на кровать.
– Ты что – обошел все магазины Лондона?
Он пожал плечами:
– Где Джасмин?
– В ванной. Миссис Пайпер пытается ее отмыть. Но это трудно.
– Вы, кажется, славно повеселились?
– Не без этого.
– Ей наверняка понравился Баттерси-парк.
– Спроси у нее.
Он начал массировать кулаками спину.
– Эймос?
– Хммм?
– Слушай, я кое-что узнала. В Лондоне есть бюро находок для вещей, оставленных в такси. На Ламбет-стрит. Любой шофер знает, где это.
– Очень интересно. Надо запомнить. Так вы двое славно провели время? В Баттерси-парк?
– Я первая, – с криком вбежала Джессика, а миссис Пайпер остановилась в дверях, похожая на Мэри Поппинс больше, чем когда бы то ни было.
– Вы тот официант, что принесли мой джин-тоник? – спросил Эймос у дочери.
– Хочешь посмотреть на мои шарики? У меня много шаров, и все разного цвета!
– Значит, мама купила тебе шары? А что ты еще ела?
– Мы не ели шары, мы их принесли.
– О!
– И знаешь, что еще?
– Что еще?
– Мамочка узнала, где Каддли.
Эймос сел на кровати.
– Она ждет меня на Ламбет-стрит. Мамочка завтра ее привезет.
– Детка… – начал Эймос.
– И мамочка купит мне открыток. Открытки со всех мест, где мы были.