Стеф видела, как подруга нервно вертит в руках бокал, поглощенная своими невеселыми мыслями. Лиз похудела, сделалась замкнутой и натянутой как струна. Она была уязвима и этим напоминала Рут. Стеф поежилась.
Лиз нехотя подняла голову, когда официант поставил перед ней тарелку с салатом из копченого цыпленка.
Стеф перегнулась через стол, разглядывая содержимое тарелки.
– Выглядит аппетитно. – Сама она выбрала суп.
Лиз кивнула, делая вид, что ланч ее занимает:
– Да. Цвет хороший, и заправки немного. Что может быть хуже, чем раскисший, отскочивший водой салат? – Она попробовала кусочек цыпленка. – М-м-м… Очень нежный, легкий вкус. – Лиз довольно кивнула, хотя пища во рту показалась ей безвкусной, как картон. Она механически прожевала курятину и подтолкнула тарелку Стеф. – Угощайся!
Стеф поддела салат на вилку:
– Превосходно! Знаешь, ты говоришь, как настоящий шеф-повар. Уже не помню, когда в последний раз ты так отзывалась о еде. Не хочешь вернуться в ресторанный бизнес?
Лиз отрицательно покачала головой:
– Даже не задумывалась об этом.
– А зря, – твердо заявила Стеф, понюхав ароматный пар, поднимающийся над тарелкой супа. – Ты замечательный шеф-повар, и обстановку не помешает сменить.
– Не знаю, Стеф. У меня нет твоих амбиций. Всю жизнь я мечтала счастливо выйти замуж, обзавестись семьей. – Она издала сухой, безжизненный смешок. – Мне казалось, что все женщины хотят того, что было у меня: мужа, ребенка, стабильности. Стабильности… Боже мой, какая чушь! Ты, наверное, считаешь меня идиоткой.
– Только иногда, – ответила Стеф с ласковой улыбкой. – Как ты, однако, умеешь переиначивать прошлое!
– О чем ты?
– До рождения Люси ты была амбициознее меня. Более того, если бы не ты, я бы до сих пор торчала в этом чертовом банке.
– Наверное, – неуверенно согласилась Лиз. – Ты когда-нибудь выйдешь за Шона? – вдруг спросила она. Личная трагедия развязывает язык и дает право задавать неловкие вопросы.
Стеф затаила дыхание, застигнутая врасплох:
– Сомневаюсь.
– А детей хочешь? – не унималась Лиз.
Стеф замерла:
– Нет, Лиз, не хочу.
Лиз содрогнулась, увидев отвращение на лице подруги. Энни права: она, Лиз, не умеет держать язык за зубами.
– Как суп? – поинтересовалась она, желая сменить тему.
– Что? – Стеф непонимающе моргнула и взяла ложку. – А, да, очень вкусно. Если они наладят обслуживание, у нас появится серьезный конкурент.
Лиз печально взглянула на подругу. Стеф так зациклилась на бизнесе, что не способна обсуждать простые человеческие отношения, не говоря уж о том, чтобы поддерживать их. Может, и правда стоит простить Криса? Жизнь рядом с ним, как бы он себя ни вел, бесконечно лучше, чем перспектива остаться в одиночестве.
– Кто звонил? – Том Уэст оторвал глаза от газеты, когда жена закончила говорить по телефону.
Это был крупный, тяжеловесный мужчина с серо-стальной шевелюрой, загорелой кожей и карими газами. Вот уже год, как он передал бразды правления в руки Джо и занимался исключительно садом, а также игрой в гольф.
– Стефани. Хорошие новости.
– Они с Шоном женятся? – с надеждой спросил Том.
Кэтрин Уэст закатила глаза:
– Не говори глупостей!
Она грациозно опустилась на стул напротив. Для шестидесяти четырех лет Кэтрин выглядела очень молодо, не оставляя сомнений на тот счет, от кого Стеф унаследовала красоту. У Кэтрин были такие же невероятные голубые глаза, хотя с годами они поблекли. Волосы, когда-то очень светлые, светлее, чем у дочери, потемнели и поседели. Она носила аккуратную стрижку, зачесывая пряди назад со лба. В последнее время слегка располнела, но до сих пор оставалась очень привлекательной.
Том засмеялся:
– Ну, мечтать не вредно. Так какие новости?
– Крис согласился продать Стефани ресторан.
– По-моему, она сошла с ума. Зачем взваливать на себя такую ответственность? Лучше бы отложила деньги Джека на черный день.
– Только ей этого не говори, – предупредила Кэтрин. – Лишь бы девочка была счастлива. А Стеф очень довольна. – «Пока довольна», – подумала она.
– Не буду, не буду. Когда она приедет?
– Не раньше понедельника, наверное.
– Этот Крис – настоящий рабовладелец. Хотя, когда бизнес перейдет к ней, придется работать еще больше. – Он заметил недовольство на лице жены. – Кэтрин, я горжусь нашей дочерью, дорогая. Ты же знаешь. Просто мне хочется, чтобы она остепенилась.
Кэтрин кивнула, разделяя его чувства. Они всегда поощряли Стеф в ее амбициях, но были уверены, что в один прекрасный день она выйдет замуж и заведет ребенка. Похоже, они ошибались. Вздохнув, она задумалась о своей красавице-дочери. Немногие понимали, что на самом деле девочка не слишком уверена в себе. Смерть Рут ее сломила.
Кэтрин была в восторге, когда Шон и Стеф снова сошлись. Никто не понимал Стеф лучше него. Он знал ее. Вместе они пережили те ужасные времена. Кэтрин надеялась, что с годами воспоминания потускнеют, страхи Стеф исчезнут и она созреет для брака, но, похоже, Стефани, как никогда прежде, была настроена оставаться в одиночестве.
От Тома не укрылась грусть, промелькнувшая на лице жены.
– Что случилось?
– Ничего. Хочешь чаю? – Она встала и направилась в кухню.
– Конечно, милая. – Он проводил ее взглядом и покачал головой.
Кэтрин может храбриться сколько угодно, но он-то понимает, что мать беспокоится за Стефани не меньше него. Может, Шон все-таки уломает Стеф? Надо будет позвонить ему, когда вернется из Аризоны, и пригласить на партию в гольф. Поговорить по-мужски. Том просветлел, довольный своей идеей, и снова уткнулся в газету.
Стеф быстрым шагом шла по Меррион-сквер, направляясь в юридическую контору «Хеннесси, Макдермотт и Уоллес». Джо предложил, чтобы юридические вопросы решил Эдвард, и Стефани была рада обратиться к другу брата. Тем более такому симпатичному и обаятельному. По случаю визита она особенно тщательно нарядилась, перемерив несколько платьев, прежде чем остановиться на костюме цвета черешни: облегающий жакет и прямая юбка чуть выше колена. Ей хотелось выглядеть модно, по-деловому и женственно. Судя по тому, какая красотка сопровождала Эдварда в «Л'Экривен», ему нравились хорошенькие женщины.
«И при чем тут ты? – язвительно поинтересовался внутренний голос. – Тебе требуется юрист, а не бойфренд».
«Все равно нужно хорошо выглядеть», – возразила она.
Взбежав по ступеням солидного георгианского особняка, Стефани нажала кнопку интеркома.
– Кофе?
– Да, пожалуйста. – Пока Эдвард говорил с секретаршей, Стефани с любопытством осматривалась.
Его офис больше напоминал домашний кабинет. Большую часть комнаты занимал огромный стол красного дерева и два больших удобных зеленых кресла. По контрасту с темной массивной мебелью шторы были светлые и легкие – из кремового шелка в широкую зеленую полоску. На полированном паркете лежал кремовый ковер. Единственным украшением стен цвета слоновой кости служили дипломы Эдварда в рамках и большая карта Дублина. В такой обстановке Макдермотт смотрелся очень гармонично: темный двубортный костюм, бледно-бежевая рубашка и галстук цвета бургундского вина. Глядя на его короткие темные курчавые волосы, Стеф невольно представила юриста в напудренном парике и мантии.
Вошла секретарша, неся на подносе хрупкий фарфор и дымящийся кофейник. Разливая кофе, Эдвард расспрашивал о Джо и Энни. Затем, откинувшись в кресле с чашкой, перешел к делу: