— Тебе следует приехать, — вернул меня с неба на землю Тит. — Мартин хоть и не распространяется о своих чувствах, но я-то знаю, что он переживает за тебя. Пора завершить конфликт между вами.
— Постараюсь приехать.
— Постарайся, — хмыкнул в трубку Тит. — Только вот что… появись на балу не одна, а с другом. Так проще будет отбиться от нового жениха, которого подыскал тебе Мартин.
Мы попрощались очень быстро, и пусть слух о соискателе моей руки подпортил впечатление от звонка, но всё равно душа моя полыхала счастьем.
Повар ушёл по делам, обещав досказать анекдот, если я всё съем, а я кивнула и принялась за пирожное и кофе. Вскоре дверь снова открылась, и я расцвела улыбкой, предвкушая окончание смешной истории. Увы, это был не повар, а Евгений:
— Гость прибыл. Доедай и отправляйся в кабинет. Вася, на поднос поставит кофе, крендели и ещё что-нибудь — я распорядился. Виола, ты это отнесёшь. И быстрее. Важный гость.
Оборотень удалился так же молниеносно, как и явился в кухню. Дверь спустя десять минут открылась, и в неё протиснулся Василий, волоча тяжёлый ящик. Оставив ношу на низком столике, он принялся собирать на серебряный поднос заказ, а затем снова скрылся. Доев завтрак, я подхватила поднос, направилась в кабинет Букова, располагавшийся на первом этаже.
Кабинет был залит пасмурным месивом, проникающим через огромные окна с откинутыми шторами. В креслах у широкого, отделанного мрамором и цветной плиткой камина, сидели двое: Буков и парень, которому на вид можно было дать лет двадцать — не больше.
Гость был магом. Развалившись в кресле, он по-хозяйски шевелил кочергой в камине, разбрасывая поленья по очагу. Он был, думаю, высокого роста — ноги очень длинные. Телосложение — среднее. Цвет волос — светлый. На щеке небольшой дугообразный шрам. Губы полные, бледные, глаза — карие. Симпатичный — нечего добавить, но мне он не понравился. Почему? Да кто ж его знает: не понравился и всё тут!
— Здравствуйте, — пролепетала я, стоя на пороге, — можно войти?
— Нужно, — кивнул хозяин. — Поставьте всё сюда, пожалуйста.
Валентин Игоревич указал на журнальный столик, стоящий между креслами. Пока я спешно расставляла чайные пары и угощение, шеф представил меня:
— Мой секретарь. Виола Нагорная. От неё вы получите всю необходимую информацию.
Я замерла в ожидании, что шеф представит мне незнакомца, но Буков не торопился этого делать. Он болтал о документах, счетах, своём скором посещении Магогеста, а я старалась запомнить оброненные слова, чтобы скорректировать ежедневное расписание.
Острый взор незнакомца быстро скользнул по моему лицу, волосам, фигуре и вернулся снова к лицу, но теперь в его взгляде было нечто, отдалённо напоминающее узнавание. Я напряглась, перебирая возможные контакты, но так ничего вспомнить не смогла.
Поза парня оставалась расслабленной. Нога, закинутая на другую ногу, его одежда, создавали ощущение, что я попала снова в студенческую среду. Избалованная придворная челядь с «большой деньгой» в кармане могла позволить себе получить полное образование. Другим было разрешено лишь наскоро и бесплатно овладевать профессией, чтобы через два года отправиться в свободное плаванье, как и поступила я.
Пока обучалась в высшем учебном заведении, меня часто приглашали на вечерники в так называемые клубы, где веселилось богатое студенчество. Ребятки с деньгами и связями примыкали к тем или иным группам, как когда-то это делали их родители. Проходили посвящение, и с того момента считались частью некоего сообщества.
Ничего особенного там не происходило. Выбранный президент студенческого клуба задавал тон будущим делам: что-то вроде планов на год во внеурочное время, а остальное скопище старалось не выходить за рамки «программы». Ограничения не касались только праздников.
Парень, сидящий в кресле, вяло, пусть и с интересом, рассматривающий меня, выглядел именно таким «королём» клуба — несерьёзным, слегка надменным, избалованным, всемогущим и самоуверенным.
— Вы, пина, сестра Эмиля и Мартина? — гость неожиданно перебил очередную тираду Букова, и тому пришлось замолчать. — Нагорные из клана Северных кошек. Или у вас есть вторая фамилия?
В голове, будто бомба взорвалась. Это как же всё понимать-то? Не ожидала я подобных вопросов. Что же Эмиль успел натворить? Эх, не пошла брату на пользу семейная жизнь — похоже продолжает бедокурить.