Пройдет еще немало времени, прежде чем Рихард Зорге и Хоцуми Одзаки в последний раз переступят порог своих камер. Никто из них не знал о дне казни, но каждый начинающийся день мог стать последним в их жизни. Один за другим проходили эти дни. Дни складывались в недели, недели в месяцы томительного ожидания.
До нас дошло очень мало сведений о годах, проведенных Рихардом Зорге в тюрьме Сутамо, и особенно о последних месяцах его жизни. Благодаря отрывочным и скупым свидетельствам очевидцев теперь стало известно, что, находясь в тюрьме, Рихард Зорге не уронил чести советского гражданина, пламенного патриота своей Родины. Его моральный дух, стойкость и верность своим убеждениям коммуниста не сломили и те девять с лишним драматических месяцев, которые пролегли между днем утверждения ему смертного приговора и его исполнением. Это был последний подвиг Рихарда Зорге, ставший, как и вся его жизнь, символом мужества, преданности своим идеалам, бескорыстного служения своему народу, интересам прогрессивного развития человечества.
УЗНИКИ
ТЮРЬМЫ СУГАМО
Что собой представляла Сугамо?
Вот что рассказывает о ней Анна Клаузен: «Со двора по темной мокрой лестнице спустили меня в подвал. Там было темно, только у самой двери горела маленькая лампочка. Ничего не было видно: через несколько минут я увидела, что в яме по обеим сторонам у стенок — черные клетки, а в них плотно друг к другу сидели на полу люди. На каменном полу была вода. Полицейские вампиры сорвали с меня одежду, вплоть до белья, туфли, чул-ки. Один из полицейских запустил свои лапы в мои волосы и, визжа, растрепал их, остальные хохотали, словно шакалы. Меня затолкали в одиночную камеру и бросили вслед только белье. Я осмотрелась. По стенкам текла вода. Соломенная циновка была мокрая. Несло невероятной вонью. В каменном полу в дальнем углу была дыра— параша» '.
О порядках, царивших в тюрьме Сугамо, и о режиме, установленном тюремщиками для всех причастных к «делу Зорге», рассказывает один из заключенных — японский врач Токутаро Ясуда: «В шесть часов утра —подъем. Через час — проверка. Трое тюремщиков спрашивают: жив? Заключенный должен встретить их, распластавшись в поклоне на полу. Далее — завтрак: горстка риса или ячменя, чашка супа. Обед и ужин —из прогнивших продуктов. Если родственники заключенного были бедны, он не получал ничего. Политические узники умирали от дистрофии. Днем —прогулка, двор разделен на восемь секторов... Дни тянулись мучительно долго. Камера — узкий бетонный пенал: пять шагов в длину, три — в ширину. Наверху крохотное оконце с решеткой, деревянный столб, поднимешь доску — он превращается в умывальник. Под стулом — параша. Уйма блох.
Тюремщики, — продолжает Ясуда,—не оставляли нас без внимания, часто заходили поиздеваться: «Сколько ты получил за предательство? Небось туго набил мошну?» Надсмотрщики не могли понять, что мы работали ради идеи. Люди шли на смерть не из-за денег» 2.
Тяжелый и унизительный тюремный режим, издевательства тюремщиков, полуголодное существование, грязь и антисанитария — все было рассчитано на то, чтобы истощить физические и моральные силы заключенного. В тюрьме Сугамо многие не выдерживали такой жизни и погибали. Не избегли такой участи и некоторые из тех, кто оказался здесь по обвинению в принадлежности к организации Зорге.
Но Рихард Зорге, вопреки расчетам тюремщиков, не утратил в Сугамо присущих ему бодрости, выдержки и стойкости. Он обладал поистине потрясающим запасом моральных сил и даже перед лицом грозившего ему смертного приговора не поддавался унынию.
Некоторые из бывших заключенных тюрьмы Сугамо вспоминали впоследствии, что Зорге дни своего заключения проводил «скорее спокойно». Под обаянием личности Зорге оказались даже тюремные надзиратели. Этому немало способствовали общительность Зорге и любовь к шутке. И естественно, что со стороны многих из них он встречал вежливое обращение, а некоторые даже любили его.
Со школьной скамьи Рихард Зорге любил спорт и всегда находил время для физической тренировки. Даже в самый напряженный период жизни в Токио Зорге неизменно начинал свой рабочий день со спортивной зарядки 3. И находясь в тюрьме, подвергаясь многочисленным лишениям, Рихард Зорге остается верным себе. Те немногие минуты, которые отводились заключенным для прогулок на тюремном дворе, Зорге, по свидетельству очевидцев, использовал для активных физических упражнений— обычно он занимался «наватоби» («прыгание через веревочку»).
- Цит. по: Б. Чехонин, Герои не умирают, — «Известия», 8 IX. 1964.