Заслуги Рихарда Зорге перед своей Родиной велики и не нуждаются в преувеличении вообще, но когда это делается, как в данном случае, во имя неблаговидных политических целей, то это лишь один из изощренных приемов фальсификатора истории.
Уайтон пытается использовать свое повествование о деятельности Рихарда Зорге и для того, чтобы бросить тень на внешнюю политику Советского Союза. С ловкостью жонглера он ставит факты с ног на голову. Так, касаясь заключения в августе 1939 г. советско-германского пакта о ненападении, Уайтон с серьезным видом утверждает, что решение Советского правительства подписать предложенный Германией пакт последовало после сообщения Рихарда Зорге, гласившего: «Коноэ отверг предложение Риббентропа»41. Коноэ? Но в это время японское правительство возглавлял Хиранума, и уж если Риббентроп делал какие-либо «предложения» Японии, то естественно, что принимать или отвергать их мог лишь существующий премьер, а не тот, кто возглавил кабинет значительно позже. Подобная «неувязка», конечно, свидетельствует об «эрудиции» автора.
Чт.о же касается «предложений» Риббентропа или, точнее, германо-японских переговоров, то они действительно имели место. Как известно, целью этих перегово-
223
ров ЯВЛЯЛОСЬ оформление на базе «антикоминтерновеко-го пакта» более широкого военно-политического союза, направленного уже не только против СССР, но и против так называемых стран западной демократии. Уайгону следовало бы знать, что не мифический «отказ» Коноэ привел к заключению советско-германского пакта, а, наоборот, его подписание сорвало продолжение переговоров между Японией и Германией и отсрочило оформление блока фашистских государств до сентября 1940 г. Коноэ, пришедший к власти в июле того же года, именно и был со стороны Японии инициатором этого сговора.
«Полет» фантазии авторов, которые вкривь и вкось толковали вопросы, относящиеся так или иначе к деятельности Рихарда Зорге и участников его группы, заводил иных очень далеко. Однако «монополия» на архивные материалы, которыми безраздельно владел генерал Уиллоуби, была наконец ликвидирована. В 1962 г. японское издательство «Мисудзу сёбо» сумело добиться опубликования собранной им части документов по «делу Зорге». Выход в свет этой публикации открыл широкую возможность для объективного изучения материалов следствия и суда над Зорге и участниками его группы, что нанесло серьезный удар по деятельности всякого рода фальсификаторов. Вскоре в Японии, а также в ряде западных стран появились новые работы, посвященные деятельности группы Рихарда Зорге.
Но было бы, конечно, ошибочным полагать, что глашатаи антикоммунизма оставили свои попытки использовать имена Зорге и его соратников для грязных политических инсинуаций. Однако теперь жизнь вынуждает их искать более замаскированные и «хитроумные» методы фальсификации. Возьмем, например, книгу ассистента профессора политических наук Калифорнийского университета Ч. Джонсона, которая уже несколько раз цитировалась в предыдущих главах этой работы, — «Пример измены. Шпионская группа Одзаки — Зорге» 42.
На первый взгляд книга Ч. Джонсона может показаться серьезным и объективным исследованием, тем более что ее автор весьма скептически отзывается о докладах по «делу Зорге», подготовленных штабом Макартуpa, и «подкупающе» полемизирует со своими соотечественниками, например с генералом Уиллоуби. Однако это впечатление очень быстро рассеивается. По мере чтения книги становится совершенно ясно, что ее содержание столь же тенденциозно, как и заголовок.
Главным героем своей книги Ч. Джонсон избрал Хоцуми Одзаки. Сделано это, конечно, не случайно. Автор, разумеется, хорошо понимает, что в условиях Японии оценка деятельности Одзаки и его соотечественников, осужденных по «делу Зорге», является вопросом политическим, не потерявшим своей актуальности и в наши дни. Ч. Джонсон отмечает, что «призрак Одзаки все еще популярен в Японии» 43. Все еще! Видимо, это обстоятельство более всего и тревожит Ч. Джонсона. «Национальная пресса,— пишет он,— подхватила «дело Зорге» с энтузиазмом, и интерес народа к нему, пожалуй, столь же силен в 1964 г., как и в 1954... Дело Зорге стало интегральной частью японской народной культуры, и оценка его много раз менялась в течение всего этого времени» 44.
Складывается впечатление, что Ч. Джонсон пишет свою книгу не только, а может быть, правильнее даже сказать не столько, для американского читателя, сколько для японского. Сделать такой вывод тем более логично, если учесть, что основной задачей своего исследования, как говорит сам Джонсон, он считает поиски ответа на вопрос: был ли Хоцуми Одзаки предателем? 45