— А что нам оставалось делать? Ведь только ты действительно мог бы обыграть его, но вместо этого решил не бороться.
— Если бы была возможность для победы, я бы ей воспользовался!
Обсуждение замирает, а Даэлир поворачивает голову к молчащей Лерии.
— А ты что хочешь сказать? Куда делась наша честность друг перед другом?
— Прости меня, — Лерия опускает голову. — Но мне хотелось, чтобы ты мог смело смотреть в будущее, как делал когда-то давно. Борьба в полсилы постепенно гасила в тебе даже желание жить. Я поддержала Клио, хоть и очень сильно сомневалась. Но при этом я считаю, что если ничего сейчас не сделать, потом Юнион Дарк будет не остановить. Они станут полноправными хозяевами Восточного Горизонта и все равно позволят себе делать с нашим народом, что им заблагорассудится.
— Как и после победы в войне. В итоге для нас ничего не поменяется. Разница будет заключаться лишь в количестве жертв. В случае войны их будет намного больше, — Даэлир решительно встает и идет к выходу.
— Что ты теперь намерен делать? — спрашивает Клио, но отец выходит из комнаты, ничего не ответив. Лерия обнимает дрожащую дочь и пытается успокоить, а вот эльфийский король снова закрыл лицо бесчувственной маской, направляясь на другую встречу, где его ждет Йети.
Человеческий дипломат вольготно расположился на подушках в отведенной ему комнате, смотря на звездное небо и две полных луны, что висят на небосводе.
— А вот и вы, Даэлир, — человек поднимается на ноги. — Ну как, выработали новую стратегию переговоров?
— Говори, что Юнион Дарку нужно, — эльф не обращает внимание на усмешку Йети.
— Ну, ничего невозможно. Или вы хотите войны? — седой человек смотрит в лицо эльфа. — Возможно, вам уже доложили, что Кинжальный легион уже переброшен наполовину, и этого вполне хватит для захвата столичной системы. Если будет объявлена война, то мы легко сломим любое сопротивление.
— Мне это прекрасно известно.
— Может, да. А может, и нет. Давайте я вам немного расскажу про Кинжальный легион. Есть такие легионы, которые обожают наземные битвы, чтобы подразделения неслись в атаку по окопам под свист пуль. Но Кинжалы жить не могут без космических баталий. У них одних из лучших флотов нашей империи. Взять, к примеру, линкор «Рашид», гордость Кинжального легиона. Этот монстр пятьсот километров в длину несет на себе «Агестос». Знаете, что это такое?
— Супер-оружие?
— Именно так. Восемьдесят восемь километров дула, где снаряд размером с гору несется в устойчивом гравитационном поле. Сила инерции после выстрела настолько велика, что «Агестос» нельзя устанавливать на класс судов меньше линкора. В войнах далекой древности, когда Юнион Дарка даже близко не существовало, бывали случаи, когда специально роняли астероиды на планеты врагов. Но астероид нужно найти и притащить, а потом еще пнуть с нужной траекторией. А «Рашиду» достаточно подлететь на две стандартные имперские астрономические единицы и ба-бах. Знаете, что будет потом?
Эльф молчит.
— Импактное событие, — продолжает Йети. — Есть два вида снарядов: в виде шара и вытянутого цилиндра. Но какой ни урони, мало не покажется. Эта махина диаметром в пять километров летит в космосе со скоростью больше двухсот километров в секунду. Когда войдет в атмосферу планеты, скорость, конечно, снизится, но в любом случае останется больше ста, а потом большой бум. Ударная волна обогнет всю планету, а землетрясение камня на камне не оставит от чего угодно. Если на планете есть океаны, то жди цунами до неба. В атмосферу выбросится такое количество пыли и других частиц почвы, что солнечный свет перестанет достигать поверхности планеты. Снаряд может даже достать до ядра, но так получалось только с небольшими планетоидами без атмосферы.
— К чему вы это рассказываете? Вы не будете стрелять «Агестосом» по нашим планетам.
— Конечно, не будем, — смеется Йети. — Знаете, сколько имперских марок стоит один выстрел из этой пушки? Такую сумму даже с долголетием эльфов нам с вами за всю жизнь не заработать. Наши ученые любят придумывать одно оружие разрушительнее другого, но когда просишь придумать адекватное применение, то начинают мямлить что-то несуразное. «Агестос» является… скорее символом устрашения, нет большого смысла уничтожать пригодные для жизни миры. Но, у нас есть много других игрушек, последствия применения которых не будут такими масштабными. Но мы и их не будем применять, не так ли?