— Это точно должно быть где-то здесь? — спрашивает старший помощник, держась за топор с очень длинной рукоятью. В бою он может превратиться в стальной смерч, которого даже союзникам стоит бояться.
— Ты тоже видел знамения, — спокойно отвечает Берельгор. — Нас сюда привели киты, и ветер постоянно был попутным.
— И морской трезвон сегодня был аж три раза, — кивает помощник, указывая на загадочное морское явление, когда появляется странный звон, словно где-то бьют в колокола. Такое может случиться и рядом с берегом, и в открытом море.
— Вот именно. Знамения были удачными.
На Кофоне считается правильным следить за приметами, что тебя окружают. Конечно, большинство знаков остаются незамеченными, а некоторые читать могут одни лишь друиды, но в целом внимательный человек может определить, в правильном ли направлении движутся его желания и мотивы.
— Пещера! — кричит другой воин, взобравшись на мачту.
И действительно, справа можно заметить, как волны заходят чуть дальше в берег и исчезают в черном провале. Причем он довольно широкий, чтобы мог пройти корабль, но кормовым приходится спешно опускать мачты, пока другая часть команды выпускает из бортов весла, будто когти, и начинает приближаться к пещере.
— Глубина достаточна, но нам нужно успеть до отлива, — говорит помощник, свисая с борта. Только опытные мореходы могут определить глубину дна одним лишь взглядом. Это можно понять по незаметному течению волн и окружающим скалам.
— Даже если не успеем, то просто дождемся прилива, — пожимает плечами Берельгор и распоряжается достать факелы.
Постепенно вокруг разливается тьма, поэтому в пещере им обязательно потребуются факелы, чтобы освещать себе путь. Из просмоленных шкур достаются факелы, свет которых начинает играть на влажных стенах. Отсюда конца пещеры не видно, значит, здесь действительно мог найти последний приют корабль самого первого игербрита.
Берельгор в детстве часто слышал легенды о нем, а также дрался с другими детьми за право отыгрывать именно его в совместных играх. Это по-своему мифический герой для Кофона, у которого даже есть свой монумент в Камино. Уникальный случай, ведь все остальные места поклонения связаны с Хар Дуном или духами острова.
Весла в едином движении поднимаются и опускаются, толкая судно вперед во мрак морского подземелья. Это место действительно можно окрести таким образом, ведь впереди появляется развилка. Берельгор внимательно смотрит в оба, а потом поднимает топор, чтобы попросить совета у духа, с которым он уже долгое время.
Рунный топор загорается синим цветом, после чего на воде появляется тонкий слой льда, а мороз закручивает узоры во время распространения. Игербрит смотрит, в какую сторону стремятся узоры, после чего приказывает повернуть налево.
Рука благодарно гладит оружие, а вот в мыслях также кружится знание о том, что Берельгор в своих жилах также несет кровь другого монстра, которую влили по прямому приказу Хар Дуна. К этой силе Берельгор еще не обращался и даже желания такого не имеет. Он стал с ледяным змеем побратимом, но теперь постоянно чувствует себя очень странно. Порой возникает фантомное чувство ощущения своего доспеха как настоящей второй кожи. Это странно и непонятно, но раз того хотел бог войны, значит, так тому и быть.
«Звездный Кит» продолжает путь и скоро выплывает в огромную пещеру высотой более двадцати метров. У всех на верхней палубе раздается вздох изумления от увиденной картины. Здесь, в этом подземном гроте, есть небольшой островок, где лежат останки древнего корабля, на который падает луч солнечного света из дыры на потолке.
— Это корабль первого игербрита? — с сомнением в голосе спрашивает первый помощник.
Его подозрения Берельгору понятны, так как сгнивший остов корабля совсем не похож на суда Кофона. Это скорее было парусным судном Анклава Свободы. Как минимум две палубы, не считая уровня трюма, целых три мачты и отсутствие места для гребцов. Это действительно не похоже на суда игербритов.
— Возможно, корабль был взят в качестве военного трофея, — говорит капитан, и все тут же с этим соглашаются, найдя достойное объяснение.
Берельгор встает ногой на корму, а потом прыгает на камень внизу, а потом на следующий, пока подошвы сапог не оказываются на островке. Воин замечает про себя, насколько сильным стало тело после того ритуала. Вес доспехов теперь почти не ощущается, а вот остальная команда не рискнет так скакать по скользким камням.