Разделение истории человечества на дикость, варварство и цивилизацию может рассматриваться в данном контексте следующим образом. Первобытная дикость — внеисторическое время, когда циклическое Инь преобладает над векторным Янь. Варварство — вспышка истории, время сотворения нового общества, непрерывное движение, дающее возможность для совершения эпохальных деяний. Цивилизация же — возвращение к первоначальной стабильности, создание устойчивого нового мира, огражденного от мира хаоса прочной стеной табу.
Нестабильность порождает потребность в наведении порядка. Возникает вопрос: кто должен осуществлять эту задачу? Углубляясь в данную тему, мы должны помнить об одном, весьма распространенном, заблуждении, касающемся природы элитарности.
Собственно говоря, множество узконаправленных концепций элитарности основываются на практической необходимости. Когда изменились окружающие условия и усложнилась внутренняя жизнь общины, возникает потребность некой упорядочивающей силы, могущей эффективно организовать управление социальной структурой. Возникает некий прообраз законодательно-управленческого аппарата, впоследствии трансформирующийся в обособленную структуру, находящуюся в привилегированном положении относительно всех остальных членов общины. Все это вполне правдоподобно и не лишено здравого смысла, однако речь здесь идет не об элитарности как таковой, а о возникновении собственно системы управления, в основе которой лежит не избранность отдельных индивидуумов, а их административные способности. В связи с этим имеет смысл сделать небольшое отступление.
Как в политике, так и в экономике успешно развивается и добивается успеха та структура, где рутинные управленческие функции выполняет особая когорта исполнителей — разного рода менеджеров и чиновников, в то время, как задача собственно лидеров — указание стратегических путей развития, генерация идей, а не решение конкретных технических задач. Основная отличительная особенность творческой личности — открытость для изменений и разного рода инноваций, стремление к масштабному действию, в то время, как функции управления системой требуют как раз иного — стабильности, упорядоченности и внутренней организации. Поэтому всякий управленческий аппарат не есть элита, это скорее инструмент творческих индивидуальностей, призванный избавить лидеров от выполнения нетворческих задач.
Не может рассматриваться как элитарность и примитивное лидерство, в том числе, лидерство в группе. Так, в волчьей стае тоже есть вожак и есть определенная внутренняя структура, однако же никто не пытается доказать существование у волков классового общества.
С другой стороны, человек вполне может обходиться без государства и правительства, вообще без каких-либо структур власти. Это весьма наглядно показывает пример внутренней организации общества раннесредневековой Исландии.
Таким образом, мы снова, уже в третий раз возвращаемся к мысли о том, что социальной трансформации предшествовала трансформация духовная, вряд ли связанная с биологической эволюцией.
Почти по Марксу: базис и надстройка. Переходя, собственно, к анализу причин социального расслоения, обращение к основам неизбежно. Базис существования любого общества — стада антилоп или современного государства — средства существования, проще говоря, еда и различные материальные блага, позволяющие выжить. Нет средств существования — налицо кризис, голод и, в конечном счете, гибель. Чтобы этого не допустить, необходимо иметь налаженную, отказоустойчивую систему, обеспечивающую общество всем необходимым.
Для первобытного человека, как и для любого животного, первичной и жизненно важной потребностью была потребность в пище, которую первоначально удовлетворяли собирательство и охота, а затем сельское хозяйство. Первое — экстенсивная модель экономики, поскольку не производит ничего, а лишь потребляет уже готовое; второе — перспективный источник материального насыщения, поскольку позволяет получить в большом количестве любой продукт.
Собственно говоря, все, что мы видим вокруг — самолеты, машины, компьютеры, высотные здания и прочие объекты материальной жизни — является ни чем иным, как продуктом избыточного производства базовой экономики, то бишь сельского хозяйства. По сути, человечество стало производить такое количество избыточного, «лишнего» продовольствия, что это количество, составляющее несоизмеримо большую часть в отношении к реальным потребностям человека, позволило и позволяет содержать огромное число людей, не занятых непосредственно производством орудий труда и добыванием пищи. Эти люди обеспечили и обеспечивают стремительный рост человеческой цивилизации, создавая совершенно бесполезные с точки зрения биологического существа вещи и технологии.