— …Что задумался, сынок? — спросил Сергей Иванович ласково, пододвигая наполненный водкой стакан.
— Да так… — вяло поморщился Илья. — О жизни нашей думаю.
— Вот и давай выпьем, чтобы наша жизнь лучше была, — предложил отец.
— От выпивки жизнь лучше не становится, — напомнил сын очевидное.
— Да ладно тебе философствовать! За нас! — Сергей Иванович поднял стакан.
— За тебя, батя!
Стаканы сошлись с мелодичным звоном. Выпив, отец и сын потянулись к закуске.
— Ты мне, сынок, вот что скажи, — хрустя соленым огурцом, начал Сергей Иванович. — Может, я стар, глуп, теперешней жизни не понимаю. Почему народ сейчас так хреново живет? Мать вон целыми днями на рынке стоит, мерзнет, ты ночами на разгрузке вагонов горбатишься, за сутки отоспаться не можешь, я двадцать пять лет флоту отдал, а по нескольку месяцев пенсию не получаю… А эти бизнесмены, богачи херовы, «Мерседесы», как перчатки, меняют! Почему так происходит, а?
— Смотря что за богачи, — вздохнул Илья. — Быть богатым — не значит быть сволочью.
— А я бы их всех до единого перестрелял, дали б автомат — рука бы не дрогнула, — выпалил отец зло. — Все они кровопийцы…
— Батя, скажи честно, — неожиданно перебил Илья, весело сверкнув глазами. — Ты бы от миллиона долларов смог отказаться? Ну, скажем, в наследство. Прикинь — сидим, выпиваем, и тут приносят телеграмму: объявился неизвестный дядя в Америке или тетя-эмигрантка в Париже и наследство тебе отписали.
— Хм, — вопрос застал Сергея Ивановича врасплох, — от миллиона долларов, говоришь? Хм… Да нет, конечно… Что я — идиот, от таких денег отказываться?
— Значит, если бы ты миллион баксов наследства взял, сам бы стал богатым, — продолжал Дембель серьезно, и лишь глаза его предательски смеялись.
— Ну, стал бы…
— Получается, и тебя кто-нибудь захотел бы расстрелять. И тоже бы рука не дрогнула.
Несомненно, отец не ожидал такого поворота. Вновь произнес «хм», но это «хм» прозвучало более растерянно, чем предыдущее. Закурил, нервно щелкнул дешевенькой зажигалкой, закашлялся.
— Так это же наследство… Я ж никого не эксплуатирую, — после минутного размышления выдвинул он аргумент.
— Это понятно, — кивнул Илья, наполняя стаканы вновь. — Просто я другое в виду имел: богатых не любят почти все. А деньги все любят…
Далее отец и сын перешли на конкретных людей, слывших в городке богатыми. Заговорили о «новых русских», причем эта категория граждан представлялась Корнилову-старшему исключительно недалекими персонажами популярных анекдотов с растопыренными веером пальцами, и все как один — на «шестисотых». Незаметно шло время за разговором, и когда бутылка была почти допита, беседа потеряла былую стройность.
— Знаешь, сынок, не люблю я этих бизнеснюг сраных, — горячо втолковывал отец. — Щенки, сопляки на иномарках катаются, а я на старости лет велосипед себе позволить не могу. Иногда в газете читаю: такого-то «нового русского» в джипе взорвали, такого-то бандиты в подъезде пристрелили… И правильно сделали!
— Папа, а тебе что — бандиты нравятся? — искренне удивился Дембель.
— Да уж во всяком случае получше, чем все эти коммерсанты! — запальчиво произнес Сергей Иванович. — По крайней мере простых людей, вроде нас, не трогают. Что с нас взять? А то, что у богатых излишки забирают, — правильно делают.
— Но послушай, — тяжело вздохнул Илья, понимая, что отца все равно не переубедить, — если бандиты у бизнеснюг деньги и забирают… Что — на детские дома эти деньги идут? На богадельни? Или тебе с них пенсию вовремя заплатят? Или соседу Сергею Михайловичу принесут, который на корейской войне два раза в самолете горел, а теперь ста рублей не имеет, чтобы в Москву съездить? Вот если бы…
Дембель не успел договорить — в дверь вновь позвонили.
— Ну, это точно мать, — на выдохе произнес отец. — Прячь стаканы…
Сергей Иванович не ошибся: на этот раз домой вернулась мама Ильи. Молча затащила картонные коробки с товаром, поставила в уголок тележку, на которой обычно и возила товар на рынок… Мать выглядела совершенно убитой, старалась не поднимать головы, и Дембель, помогавший ей в прихожей, заметил, что глаза ее заплаканы.
— Что-то случилось, ма? — спросил он, перетащив коробки на балкон.