Трупы, пока неопознанные, отправили в секционный зал морга, и менты из УГРО, поняв, что своими силами им не справиться, сообщили о ЧП в райотдел ФСБ и в районную прокуратуру. «Контора» незамедлительно связалась с Москвой, а райпрокуратура, решив на всякий случай продублировать действия чекистов, сделала то же самое.
Короче говоря, машина закрутилась, и остановить это уже не было никакой возможности.
А тут, как нарочно, перестрелка у «Метрополя». Московский РУБОП, связавшись с чекистами, выяснил многое: и о Злобине, и о его группировке, и о купленном на корню ГОВД, и о криминогенной ситуации в городке.
— А этот самый Злобин… Он что, у вас действительно… того? — поинтересовались из Москвы.
— Еще как «того», — последовал ответ. — Теневая власть. Хозяин города. На ближайших торгах собирается приватизировать спиртзавод и камвольный комбинат. И все его тут боятся.
В тот же день в столицу по электронной почте ушла вся оперативная информация, собранная на Злого и его бандитов за последние несколько лет. Это помогло идентифицировать трупы: погибшие водитель и пассажир взорванного на трассе «Форда» были опознаны как Сергей Кривицкий по кличке «Кривой» и Владимир Толстых по кличке «Толстый». Закопанное в придорожном леске мертвое тело принадлежало самому Злобину…
Сопоставив множество фактов — взорванный «скорп», брошенный на проселке злобинский джип с пулевыми отверстиями и стрельбу у гостиницы «Метрополь», а также неожиданное появление в городке Шашеля со товарищи, — нетрудно было сделать выводы.
И они были сделаны.
По всему району ввели план «Перехват». Ориентировки на Сергея Гладилина по кличке «Шашель», его ближайшего помощника Виктора Блохина по прозвищу «Блоха», а также на Георгия Глинкина по кличке «Сникерс» и еще нескольких наиболее опасных бандюг были разосланы по Москве и области.
И уже вечером того же дня оперативно-следственная группа прибыла в город…
— Ну, и теперь что? — спросил Гладилин, обводя взглядом присутствующих.
В накуренной комнатке съемной квартиры на окраине городка сидело человек пять самых проверенных, самых преданных пацанов. Беседа касалась вчерашних событий — покушение на Шашеля у гостиницы «Метрополь» повергло всех в шок. Именно потому Гладилин, оставив вещи в номере, перебрался сюда, именно потому и решил собрать нечто вроде военного совета…
Беседа продвигалась по двум направлениям. Во-первых — стоит ли дальше разыскивать Сникерса со злобинскими деньгами или лучше, бросив все, вернуться восвояси. Во-вторых — не означают ли вчерашние события то, что «организованная спортивность», ощутив свою полную безнаказанность, перенесет военные действия на чужую территорию, в вотчину Шашеля.
— Блоха, ты вчера всю ночь у его подъезда с пацанами торчал, — напомнил Гладилин. — И что?
— Не было никого.
— Что предложить можешь?
— Я так подумал — может быть, стоит его старуху типа как в заложницы взять?
— И дальше?
— Или сдавайся нам на хер вместе с лавьем, или… — Проведя ладонью по своей шее, говоривший выдохнул характерный кхэкающий звук: мол, плохо тогда старухе Глинкиной придется.
— Это же беспредел, в натуре! — искренне возмутился Шашель. — Ну, что Сникерс — гондон из гондонов, думаю, всем ясно. Но старуха-то тут при чем? Западло на родственниках отыгрываться!
— А то, что вчера у «Метрополя» случилось, не беспредел? — стоял на своем порученец.
— Не, пацаны, я на такое не пойду… И вам не позволю. — Имевший две судимости Шашель всегда придерживался блатных понятий, и присутствующие поняли: тема с «заложницей» исчерпана и дальнейшему обсуждению не подлежит.
— Боюсь я, чтобы он куда-нибудь не свалил, — поджал губы Гладилин.
— В смысле… За бугор, что ли? — уточнил Блоха.
— Вот-вот. И не отследишь никак… В Москве бы мы его отыскали…
— Так что — по домам?.. — спросил кто-то разочарованно.
Несмотря на вчерашнее покушение, Шашель не беспокоился о собственной безопасности. Так уж случилось, что в квартире, снятой вчера вечером, оказалась металлическая дверь с множеством хитрых замков. Это было слепой удачей, простым везением, чего нельзя сказать о мерах предосторожности, предпринятых Гладилиным: рядом с домом, тускло отливая черной тонировкой стекол, стояли две тачки с бойцами — салатный «БМВ» и темно-серая «Субару». Толстые шеи, накачанные мышцы, оттопыренные подмышечными кобурами куртки — все это свидетельствовало, что собравшимся на съемной квартире не о чем волноваться.