— Борисов! — окликнул его я с некоторой долей ревности. — Чего это ты заливаешь? «По фаре!» Это же я в неё попал…
Хоть и раздался негромкий смех, но бесшумный снайпер ничуть не растерялся…
— Ну, товарищ старшнант! — заявил он без тени смущения. — Это вы вторую… Когда машина уже стояла! А я в первую попал! Когда она ещё двигалась! В левую!.. Я первым выстрелом в неё попал! Чтобы не светила так сильно!
— А-а-а… Тогда всё понятно! — сказал я. — Вопрос исчерпан… Молодец!
Тут ко мне подошёл один боец, который виновато доложил о том, что он забыл на своей позиции меховые варежки… Возвращаться за ними уже не хотелось… Да и сильно ругать солдата тоже…
И я ему подсказал другой выход:
— Завтра будем проезжать, тогда и заберем! Только не забудь мне напомнить!
Через несколько минут все разведчики разместились на броне… Механики уже прогрели свои двигатели и БМПешки быстро помчали нас к нашей горячо любимой палатке…
По окончанию ночных засад она нам была особенно желанна и мила… А сейчас тем более…
Ведь война-то закончилась!!! Ур-ра-а-а!!!
Глава 37. Почти как домой!
Как известно, военный люд очень быстро обживается на любом новом месте… И мы не были каким-то особым исключением из этих правил. Нас уже не пугали чеченские холода, промозглые ветра с гор и промерзавшие к утру стенки палатки. Мы уже привыкли спать на деревянных ящиках, хоть и не всласть, питаться всухомятку и не всегда горячим… Да и шастать ночами по окружавшей нас местности нам уже не было в диковинку…
Но всё равно… В родной наш батальон тянуло, как говорится, со страшной силой… Война конечно войной, но иногда ведь хочется пожить в более-менее нормальных условиях!.. Пусть даже и на Ханкале!..
С самого раннего утра у нас начались преддорожные хлопоты… В кузов Урала загрузили все ящики с боеприпасами и прочее военное имущество… В самую последнюю очередь разобрали палатку, которую свернули конвертом и закинули в наш военный грузовик. Посреди опустевшего квадрата с дощатыми полами осталась стоять одна-одинёшенька печка-буржуйка, из круглого отверстия которой продолжал идти сизый дымок… Затем и эти остававшиеся угли с тлеющими головёшками высыпали на землю, после чего горячую чугунную «красавицу» разместили в самом углу у заднего борта… Места в кузове ещё имелось предостаточно…
— Так! Разбираем полы! — с весёлым и непринуждённым азартом приказал командир первой роты. — Пригодятся!..
Солдаты принялись выковыривать из земли длинные доски, а мы пошли на завтрак…
Есть пехотную овсянку не хотелось, поэтому я выпил крепкого чая и проглотил военный бутерброд с маслом. Сегодня на раздаче горячей пищи стоял тот худенький солдатик-поварёнок с застывшим взглядом и отрешённо-каменным лицом. Работал он как механическая кукла… Да и то, с надломленной внутри пружиной… За эту медлительную нерасторопность и наорал на него плюгавый начальник столовой… Но эффекта не было никакого… И сломанная нелюдью механическая кукла в белом фартуке и безусым мальчишеским лицом продолжала свои неторопливо-размеренные движения…
В очереди за порцией овсяной каши стояло всего четыре пехотных командира. И на мой взгляд, орать на раздатчика не следовало…
Лично я только поддержал его, если бы этот поварёнок без особых раздумий взял бы да и прирезал своим кухонным ножом истошно вопящего прапора… А затем и нагловато-смазливого дембеля-«конферансье»… Думаю, что и военные прокуроры его мурыжили бы не очень долго… Может быть и военный трибунал его полностью оправдал… Если бы у солдатика нашлось достаточно смелости сперва отомстить за себя и потом рассказать другим страшную правду…
Из столовой я вышел первым, не дожидаясь остальных… И меня теперь интересовало уже другое… На прежнем месте безмятежно возились щенки… Но только лишь два… Самого крупного не было… Я удовлетворённо хмыкнул и сразу же повеселел… После того разговора с Мирошником, я умышленно не напоминал снайперу о своей просьбе тире приказе… Хоть он и смотрел иногда на меня тревожно-испытующим взглядом, но я никак на это не реагировал… Мало ли вокруг солдат?!..
На обратном пути к палатке, то есть к нашей автобронетехнике командир роты в последний раз посмотрел на бензоэлектростанции и протяжно вздохнул…
— По ночам уже снятся… — пожаловался он. — Тарахтелки проклятые!.. А сделать ничего нельзя!..
— Надо было ночью Урал подогнать! — посочувствовал ему я. — И закинуть в кузов…
— Они же подключённые… — возразил мне Скрёхин. — По проводам пробегутся, когда света не станет. И сразу всё поймут…
— Тогда надо прямо сейчас! — искренне предложил я. — Уже светло и электричество никому не нужно! Закинем в БМПешки, в десантное отделение… И Аля-улю… Гони гусей!.. Не догонят!..
— Ты что! — рассмеялся Иваныч. Даже если мы через их блокпосты прорвёмся, они нас артиллерией накроют!.. У них же больше ничего хорошего нету, кроме этих электростанций!.. Они же удавятся от жадности…
— Ну, тогда… Хорошо, что хоть доски обратно не потребовали… — с обнадёживающими нотками сказал я. — Уже загрузили…
В чистом поле стояло две боевые машины пехоты, один Урал с наглухо зашнурованным тентом… И два больших армейских термоса с кашей в одном и чаем в другом… Это был прощальный солдатский завтрак…
Мы подождали около получаса, пока бойцы не поедят… Затем термоса закинули в Урал… И ротный объявил построение…
Группы выстроились в две шеренги… Я проверил своих разведчиков, а командир роты соответственно своих… Затем майор Пуданов торжественным тоном известил всех собравшихся о прекращении боевых действий на данном участке местности, после чего всё тот же командир нашего разведотряда провозгласил боевой приказ на совершение марша и скомандовал долгожданное «По машинам»…
Тем временем из разведроты вышли офицеры и прапорщики, чтобы проводить нас… Пока спецназовцы взбирались на броню, уезжающие командиры прощались с местными коллегами. Мы крепко пожимали им руки, невольно думая об одном и том же…
— Жалко начальника разведки! — со вздохом сказал капитан Скрёхин. — Такой мужик был классный!
С ним никто не спорил… Самым ярким напоминанием о погибшем майоре был его же охотничий нож, висевший теперь на поясе капитана Скрёхина… Однако… Этот острый клинок напоминал нам не только о своём бывшем хозяине — начальнике разведки… Но и, как оказалось, об их последней пьянке до трёх часов ночи… Как раз накануне сопровождения автоколонны «Центрподвоза»…
— «Да-а… Война очень уж жестокая штука… И пренебрежения к себе она не прощает…»
Наши разведчики уже расселись на броне… И ожидали дальнейших действий. Одному из своих дембелей ротный сделал замечание…
— Кравцов! Одень шлем на голову!
Для большей их безопасности мы приказали всем солдатам надеть на себя бронежилеты и стальные каски. При передвижении в составе колонны такая мера была вполне оправдана… Заложенные на обочине радиофугасы направленного действия, да и прицельные выстрелы издалека всё ещё оставались привычным явлением на чеченских дорогах…
— Да ладно, товарищ майор! — беспечно ответил дембель Кравцов. — Она же тяжелая!..
— Ты у меня сейчас в закрытом десанте поедешь! — пригрозил командир роты. — Слышишь?
— Ой, как страшно! Ха-ха-ха!.. — нагло расхохотался старослужащий.
От такой неадекватной выходки обуревшего дембеля я сразу же вспылил. До этого момента я считал Кравцова вполне нормальным и сдержанным солдатом, но теперь…
— А ну-ка…
Однако меня остановил ротный…
— Не надо! Приедем… Там и поговорим с ним!..
Я успокоился… Тем более рядом находились пехотные командиры… Хотя именно при них и следовало задрать этого вконец опухшего деда…
Но, услышав наши переговоры, Кравцов решил больше не искушать свою стариковскую участь, а потому очень быстро нахлобучил себе на голову шлем с красной звездой… На этом инцидент можно было считать почти исчерпанным… Однако решать было ротному…