— У нас в Таджикистане план лучше.
— Хрен тебе, самый хороший план на Чуйской долине.
— Самый хороший план, это афганский чарс, — сказал Туркмен, и взял косяк у Хасана из рук.
— Туркмен, только не увлекайся, здесь я еще сижу, — сказал я шепотом Туркмену.
Туркмен протянул мне косяк со словами:
— На, Юрик, а то опять скажешь, что я все скурил.
Тут соскочил Хасан, и, ударившись головой о затвор пулемета, сел обратно, схватившись за голову.
— Хасан, ты хотел что-то сказать? — спросил я, и затянулся пару раз.
— Да… да… дай сюда косяк! Вы оху…ли оба, я себе забил, а тут уже х…й ночевал, а кто-то вроде не хотел больше.
Хасан забрал у меня косяк и начал курить, глядя на нас по очереди, то на меня, то на Туркмена.
— Ну че уставились, хрен вам, вы свое выкурили, — сказал он.
Мы с Туркменом посмотрели друг на друга и оба «раскололись». Не помню, сколько я угарал, наверное, минут пять. Туркмен от хохота вообще вылез на броню, а Хасан сидел, и с деловым видом докуривал косяк.
— Э-э-э, наши возвращаются, — крикнул сверху Туркмен.
Я сел в командирское сидение, а Хасан запрыгнул за руль.
— Я поеду, — сказал он заплетающимся языком.
— Ты смотри, не заедь куда-нибудь.
— Не ссы, Маруся! — крикнул Хасан и запустил движки.
— Ты подожди ехать, пацаны еще не запрыгнули.
Тут в люк заглянул Туркмен.
— Эй, вы чего там?
— Тут все занято, так что сиди на броне, — сказал я Туркмену.
— Ты Юра смотри за Хасаном, а то он опять, куда-нибудь заедет.
Хасан вытолкнул рукой голову Туркмена из люка.
— Да не надо меня учить, вы еще под стол пешком ходили, когда я первый раз за руль сел.
— За руль чего, ишака? — подколол я Хасана. — У моего деда был УАЗик военного образца, я на нем по пескам рассекал.
— А-а-а, ну тогда понятно, тогда поехали, раз такое дело.
Я стукнул автоматом по броне и крикнул:
— Наверху все?
— Да, да, все нормально, — раздался голос сверху.
— Хасан, ну давай трогай, машина ротного уже отъехала. Или ты забыл, как трогаться? Стремена в бока и кнутом по жопе, а когда остановиться надо, потяни за уздечку. Тебя, наверное, так дед учил?
— Юра, подколешь меня, когда я срать сяду.
— Хасан, ты этот прикол от меня слышал, да?
— Нет. Я его еще по гражданке слышал.
— Твой дед, наверное, так тебя подкалывал.
— Бабушка так меня подкалывала! Доволен? — Хасан в упор посмотрел мне в лицо.
— Да, да, конечно, доволен, только поехать уже давно пора. Тебе не кажется? БТР тронулся, и медленно начал набирать ход, Хасан сидел за рулем с деловым видом. Я надел шлемофон и настроил волну на «Голос Америки», там как раз шла трансляция про бой в горах, которые находились в трех километрах от нас. «Голос Америки» вещал на всех языках пятнадцати Советских республик, в этот момент шла трансляция на Украинском языке, я толком ничего не мог разобрать, и снял шлемофон, выставив рацию на общий эфир.
Мы направлялись в сторону бетонки, но вдруг ротный, показал рукой по направлению вправо и их БТР свернул вправо.
— Куда это они? — спросил удивленно Хасан.
— Куда, куда. На танковую точку. Он же обещал заскочить туда по пути, — сказал я Хасану.
— А зачем?
— Пиз…ы танкистам вставить. У них под носом средь белого дня кишлак вырезали. Может, и их тоже замочили. Надо же проверить, как ты считаешь, а, Хасан?
— Я никак не считаю, мне похеру. Мы направились за машиной ротного. Подъехав к танковой точке, мы с Хасаном высунулись из люков, и стали наблюдать за происходящим. А произошло вот что.
Ротный, спрыгнув с БТРа направился в капонир, там должен был находиться экипаж танка, стоящего на охранении полка.
Из двери показался сержант, — видно, услышав звук наших моторов, он решил посмотреть, кого там принесло.
Увидев офицера, он приложил руку к помятой панаме, и стал докладывать, его слегка качало, как антенну на ветру.
— Товаищ сташий ейтенант, докладывает командил танковой точки, сейжант Собоев, — заплетающимся языком пролепетал сержант.
Из капонира раздался крик:
— Соболь, кого там хрен принес?
Ротный долбанул сержанта кулаком в лоб, и быстрым шагом направился к двери, открыв дверь пинком, он скрылся внутри капонира.
Сержант сидел на заднице и тряс головой, он и так был в полной прострации, а тут еще по башке получил от ротного.
Из капонира раздавался грохот, звон посуды и шквал матов, потом появился ротный, держа в руках двадцатилитровый стеклянный бутыль, в котором было чуть больше половины браги.