- Да, о вашей первой жене. Но на месте Верити я бы...
- Вы не Верити. Откуда вам знать, что она чувствует?
- Я не знаю, но я...
- Она не прислала мне ни словечка...
- Как и вы.
- Неужели она никогда ничего не рассказывала?
- Нет.
- Тогда это печально... Эта попытка с вашей стороны... это... это вторжение...
- Я знаю, - сказал Демельза, почти плача. - Теперь знаю. Я думала помочь Верити, но лучше бы и не пыталась. Видите ли, я не понимаю. Если люди любят друг друга, то этого более, чем достаточно, чтобы быть вместе, и неважно, пьют они или нет. Если отец против, это играет определенную роль, но теперь отец мертв, а Верити слишком горда, чтобы сделать какой-либо шаг. А вы... вы... Я думала, вы другой. Думала...
- Вы думали, что я, скорее всего, сижу и хандрю? Несомненно, остальная часть вашей семьи уже давно записала меня как неудачника и пьяницу, пускающего слюни в пивнушках, и нетвердо ступая возвращающегося ночью домой. Несомненно, мисс Верити давно согласились со своим братом-слабаком, будто для всех лучше, что капитану Блейми дали от ворот поворот. Для чего...
- Да как вы смеете говорить так о Верити! - вскричала Демельза, стоя перед ним. - Как вы смеете! Подумать только, я перенесла неудобства поездки, чтобы услышать такое! Замышляла, планировала, лгала и одалживала лошадей и так далее. Говорить такое о Верити, когда она сохнет по вам! Боже правый! Оставьте, я ухожу!
- Постойте, - он преградил ей путь.
Его эполеты и золотое шитье больше для нее ничего не значило.
- Чего ждать? Очередных оскорблений? Позвольте мне пройти, или я позову Джуда!
- Это не имеет отношения к вам, девушка, - он снова взял её за руку, - я благодарен вам за все, что вы сделали из лучших побуждений. Я благодарен за ваши добрые намерения...
Демельза дрожала, но с большим самообладанием не пыталась вырвать руку обратно.
На мгновение он остановился, но внимательно посмотрел на нее, как будто пытаясь увидеть всё, что она не сказала. Его собственный гнев вдруг испарился.
- Мы все изменились с тех пор, - продолжил он, - выросли, изменились. Видите ли, все позабыто, уже позади, но оставило горечь. Были времена, когда я разглагольствовал и злословил, если вы понимаете, будь вам это знакомо, вы бы поняли. Когда вы ворошите прошлое, которое лучше не поминать, вы обречены поднять ту пыль, что осела на нем.
- Отпустите мою руку.
Капитан сделал краткий неловкий жест и отвернулся. Демельза напряженно подошла к двери и взялась за ручку.
Она оглянулась. Блейми смотрел на гавань. Она поколебалась еще секунду, и в дверь постучали.
Никто не ответил. Демельза шагнула в сторону, когда ручка повернулась. Это была женщина, что прислуживала капитану.
- Прошу прощения. Чего-нибудь изволите, сэр?
- Нет.
- Ваш обед готов.
- Вы не останетесь со мной отобедать, мэм? - Блейми повернулся и взглянул на Демельзу.
- Нет. Благодарю вас. Мне лучше вернуться.
- Тогда, думаю, вам стоит проводить миссис Полдарк до двери.
- Да, сэр, конечно, - женщина коротко кивнула.
Болтая, она проводила Демельзу вниз, предупредив, чтобы та ступала осторожно, так как свет достаточно тусклый, а портьера задернута, чтобы ковер не выцвел из-за выходящего на юг окна. Еще она говорила, что денек выдался теплым, и что, может, гроза и прогремит, раз мыс Святого Антония так ясно виден - это дурной знак. Не переставая говорить, она открыла дверь и пожелала Демельзе хорошего дня.
На улице, щурясь на каменную стену, рядом с которой стоял пони, сидел Джуд. Он обсасывал апельсин, которой стащил с тележки торговки.
- Уже закончили, миссис? - спросил он. - Я так и думал, что вы скоро закончите. Ну, оно всё и к лучшему, ага, если-таки разрешается.
Демельза не ответила. Капитан Блейми все еще следил за ней из комнаты наверху.
Глава седьмая
Джулия пустила газы и расхныкалась; Демельза стерла ягодицы, и это ее угнетало. Боль окончательно привела ее в уныние, пока Джуд отводил двух лошадей обратно в Тренвит, а Пруди ворчала над ужином.
Джулия, сытая и в свежих пеленках, заснула, а Демельза в одиночестве впервые за день ела и, кое-как пережевывая пищу, глотала ее большими кусками. Она ненавидела мысль о собственном поражении, но знала, что оно окончательное. Росс был прав. Даже Фрэнсис оказался прав. У Верити никогда не будет надежды на счастливый брак. И всё-таки...
Ну что же...
Из глубоких размышлений ее вырвала Пруди, чья бесформенная фигура разогнала рассеянные мысли, пробив в них брешь, словно распухший Калибан [6] в женском обличье. Она стояла рядом с вареной говядиной и что-то говорила Демельзе, пытаясь завладеть ее вниманием, ворча и стеная, пока, наконец, не добилась своего.
6
Калибан - один из главных персонажей романтической трагикомедии Уильяма Шекспира «Буря», антагонист мудреца Просперо, восстающий против хозяина слуга, грубый, злой, невежественный дикарь.