Лось панически дернулся. Фраер-то деловой, набушмаченный! И их имена знает, и Крота. Вот непруха!!! Он прицелился, стараясь унять дрожь в руках, и попытался нажать на спусковой крючок. Но, палец застыл, словно замороженный, и не подчинялся. Лось заскрипел зубами, скривился в отчаянном усилии, но ничего у него не вышло. Словно в замедленном кино, он увидел, как рука его разжимается и пистолет падает на пол. Мокрый взъерошенный Сиварь, до этого беззвучно застывший в углу, вдруг бросился к пистолету, но между его пальцами и вороненым металлом проскочила синяя молния, и Сивый с криком отдернул обожженную руку. Запахло паленым.
– Нет, господа грабители, пушку эту теперь не мацайте. Она пойдет в качестве вещдока. Или у вас есть свои соображения?
– Ты кто такой? – выдавил из себя Лось. – Ты что – свой? Или рогатик?
– Раньше надо было узнавать, кто я такой. Может, тогда бы не стали лезть дуром в эту квартиру. Все, Лось, кончилось твое счастье. Думаешь, с Макарычем вывернулся, и дальше удастся "крысятничать"?
Лось перепугался окончательно. Откуда этот парень мог узнать обо всех его темных делишках?
Он понятия не имел, что Демид читает его мысли. А узнал бы – не поверил.
– Слушай, хозяин, ты уж извини, что так вышло. – Лось лихорадочно подбирал в уме приличные слова. – Наводку неверную дали, ну мы там разберемся. Не в падлу, ей-богу.... Хозяин, ну, замнем дело? Капуста – с меня.
Лось пошебуршил в кармане и достал несколько крупных купюр. Глазки его заискивающе бегали, смятые деньги в руке дрожали.
– Нет, деньги мне не нужны. У меня их вон сколько. – Дема кивнул на сейф. – На жизнь хватит, ребята. Давайте-ка лучше поговорим по душам. Садитесь, садитесь, будьте как дома.
Лось пытался промычать что-то, но ноги сами понесли его к дивану. Сиварь плюхнулся рядом. Лось чувствовал в голове все усиливающийся шум – словно в мозг поместили маленький мотор, вибрирующий мелкой дрожью. Уши его заложило, во рту пересохло. Перед глазами все плцло, и он никак не мог вспомнить, как он здесь оказался и что делает.
Демид рассматривал парализованных бандитов. Он просто сидел и смотрел. Ему было приятно просто сидеть так и ничего не делать. Сидеть и ничего не делать, и знать, что снова остался жив. Мало приятного подставлять свою физиономию под чугунный кулак, рвать цепь наручников, превозмогая боль, гипнотизировать бандита взглядом, не зная, получится ли; а вдруг не получится – и пуля расколет твою башку, как арбуз... "Сидят, головорезы затруханные... На кой черт они мне понадобились? Может, перевоспитать их? Превратиться в Макаренко? Устроить здесь образцовую коммуну. Как бы было хорошо – подверг уголовника гипнозу, внушил ему десять заповедей, и превратился он в агнца Божьего. Вот они проходят рядами перед взором исправляющего и выходят здоровыми, счастливыми, воспитанными, полноценными членами общества. Идиллия!"
Строгальный станок для мозгов. Фрезерный станок для мозгов. "ПРОМЫВКА МОЗГОВ И ШЛИФОВКА ИЗВИЛИН. КОРОБОВ, АН-ТИРИТА И КОМПАНИЯ". Уничтожим всех уродов. Всех проституток, наркоманов, гомиков и гномиков. Да здравствует социальная полноценность! Наше дерьмо – самое душистое дерьмо в мире!
"Не хочу, – подумал Демид. – Не хочу ничего. Не хочу быть филантропом вселенского масштаба. Не хочу выигрывать в лотерею. Не хочу заглядывать в себя и выглядывать из себя. Не хочу вылезать из своей раковины и отбиваться клешнями от зубастых. Хочу лежать на диване и читать "Путешествие на Запад". Хочу сажать капусту, строгать доски и вышивать крестиком. Хочу быть забытым и никому не нужным".
Он начинал понимать, почему Алексей вел себя скрытно и не пытался облагодетельствовать все человечество.
– Демид, – сказала Лека. – Я не совсем понимаю, к чему вся эта история с Сиварем и Лосем? Ты же сам говорил – ничего в твоей жизни не происходит просто так. А тут – ни начала, ни конца. Ну вырубил ты их, ну загипнотизировал? И что из этого следует?
– Следует то, что я нашел тебя. – Демид наклонил голову и внимательно посмотрел на девушку. – Эта пара идиотов находилась в такой прострации, что я понял – если я не осуществлю их транспортировку, они так и останутся сидеть у меня на диване и хлопать глазами. Поэтому я оттащил их вниз, посадил в их собственную машину, а сам сел за руль. Ехать в штаб-квартиру Крота мне почему-то не хотелось. Слишком много неприятных воспоминаний было связано с этим домом. Поэтому я направился в кафе Крота. Да-да, в то самое кафе. Самого хозяина я не застал. Зато я встретил там одну девчонку. Тощую и взъерошенную, как дикая кошка. Она была под жутким кайфом. Она была накачана наркотиками так, что зрачки у нее были шириной с чайное блюдце. Она очень веселилась, когда я выволакивал моих придурков из машины и усаживал их за столики, а они все норовили свалиться на пол, как мешки с дерьмом. Вот и все, пожалуй. Когда я увидел эту бабенку, я пришел в ужас. Я знал, что это – та самая, которой предстоит стать моей ученицей. Я знал это! Тогда я вернулся домой и сказал себе, что мир не сошелся клином на ней одной. Подыщу себе что-нибудь получше! Но прошло два месяца, я вернулся в это кафе, вытащил за шиворот эту девчонку и принялся ее перевоспитывать. В жизни не занимался более нудным занятием!