Думаю, что нет. Встреча в Туле могла состояться. Возможно, она сыграла определенную роль в истории завода. Но эта история к тому времени уже началась. Скорее всего и о мельнице, и о заводе с царем было говорено еще в Москве. В Туле Петр действительно мог осмотреть «место сие» и мог сказать сохраненную народной памятью фразу: «Распространи Демидыч свою фабрику, а я…» Только раньше слушатели и читатели понимали под фабрикой ремесленную мастерскую Никиты, а общий смысл фразы состоял в том, что ее должен заменить вододействующий завод. Теперь из нее можно вычитать и другой смысл. Петр увидел похожее на сказку превращение мукомольной мельницы в металлургическую мануфактуру и не мог не пожелать волшебнику «распространить» его чудесное умение. Когда через восемь лет он будет размышлять над предложением передать Никите казенный Невьянский завод на Урале, то, может быть, вспомнит об этом случае.
Установив, что в 1694 году Демидов уже строил завод, мы вправе спросить: а когда ему это разрешили? Не исключено, что разрешительного указа у Никиты на тот момент не было. Можно представить два сценария развития событий, в обоих из которых строительство завода начинается до появления такого указа. Первый: Никита имел предварительное устное разрешение Петра, которое мог получить где угодно, но вероятнее всего — в Москве. Второй: он мог начать работы на свой страх и риск, в расчете на то, что оформит разрешение позже. Ожидавшаяся встреча с царем в Туле — вполне подходящий для этого момент. Общим для них является то, что рождавшийся на месте мельницы завод какое-то время мог строиться и даже существовать, считаясь официально все еще мельницей. Погружение в этот вариант снова запутывает вопрос, прояснившийся благодаря найденным документам. И окончательно распутать его (в смысле — вывести на однозначный ответ) не позволят никакие новые находки (а они возможны, даже вероятны). Все равно в поисках даты рождения первого демидовского завода придется принимать волевое решение, основанное не только на знании фактов, но, как мы уже говорили, на представлении, какое событие лучше подходит для того, чтобы считаться его рождением.
А хроника этих событий выстраивается уже сейчас: 31 марта 1694 года — подача Никитой просьбы отдать ему мельницу на Тулице «в жалованье на оружейное дело»; последовавший за этим указ, удовлетворивший эту просьбу; 1694/95 год — указ (или указы), разрешившие строительство завода. При этом сами работы (снос мельницы и строительство завода) начались, возможно, раньше.
Тульский завод в первые его годы
Выяснить, что происходило на заводе в первые годы его существования, не проще, чем разобраться в обстоятельствах его появления на свет.
След событий, сопровождавших превращение мельницы в доменный завод, сохранили уже цитированные грамоты тульскому воеводе, посланные в 1695-м — начале 1696 года из Преображенского. Мы помним о связанных с этим столкновениях — первых, в которых наблюдаем Демидовых воюющими со своими одноземцами. Пройдет совсем немного времени и подобные этому эпизоды станут повторяться. В боях и победах Демидов будет утверждать отличный от общего новый свой статус, преодолевая сопротивление среды, — продвигать и расширять свое дело.
Глухое свидетельство о состоянии дел на заводе относится к марту 1697 года. К этому времени Демидов, давно сотрудничавший с Преображенским приказом (учреждением, управлявшим Преображенским полком), завоевал авторитет в качестве специалиста в вопросах производства и ремонта оружия. В это время в Москву поступила прибывшая с Урала железная руда, которую последнее время усиленно там искали, намереваясь строить казенные заводы. Для экспертизы обратились к московским мастерам-бронникам и к Демидову. Он опробовал руду, изготовив из нее в качестве образца две фузеи с замками и два копья. Общее свое заключение сообщил в устной сказке в Сибирском приказе. Собственно руда получила в ней весьма высокую оценку. Но в приказе ему был задан еще один вопрос: согласится ли он переехать на Урал для ее разработки и плавки? Никита ответил обтекаемо: вроде бы отрицательно, но с перечислением условий, которые позволили бы ему озвученное решение изменить. Оговорки позволяли вернуться к вопросу вновь. Что же Никите мешало отправиться на Урал? По его словам, то, что «у него на Туле дом, и деревни, и железных и мельнишных заводов и снастей железных и оружейных заведено немалое число, и многие заводы не довершены»[72]. Из этих слов, если понимать их буквально, можно заключить, что на указанный момент Демидов не считал строительство своего Тульского завода законченным — оно продолжалось.